Моя крылатая удача

– Всё, всё, тише, я тебя не трогаю! Видишь, я не трогаю тебя. А ты не трогаешь меня. Эти блорровы кольца на наших руках заколдованы. Понимаешь? Магия… Если ты будешь бросаться на меня, тебе снова будет больно… Ты сидишь там, я тут – и всем хорошо. Меня бить нельзя! Это ясно?

Даже с детьми в приюте наставницы Ивиллы Ларсен никогда не разговаривал так. Чувствовал себя дураком. Но, кажется, суть она уловила и верно истолковала его нелепые кривлянья. Смотрела хмуро и настороженно, но бросаться, словно зверь, перестала.

– Держи вот… водички… попей! Отвар тётушки Махби мы весь извели, к сожалению. Как ты, бедная, лучше?

Ларсен протянул ей плошку с водой, и она взяла с опаской, и даже начала пить, но тут Оллье угораздило погладить её по плечу. Он всего лишь хотел проявить немного участия…

Прикосновение было утешающе-ласковым, но никак не похотливым. Но дайана вздрогнула и отшатнулась, её звёздные глаза снова полыхнули гневом, губы скривились.

– Проклятье… Ну, ты чего такая пугливая? – вздохнул Ларс. – Пальцем тронь – дрожишь… Я же ничего плохого…

Внезапная догадка, что боится она не его, а людей вообще, пронзила остро и болезненно, как стрела.

– Твою ж! – сплюнул Оллье. – Что эти звери там с тобой делали? Ох, как мне хотелось бы сейчас ещё раз оказаться в той лавочке на Базаре Тысячи Чудес… Всё, всё, милая! Не шипи! Я понял, что дотрагиваться нельзя, подходить нельзя… Ничего нельзя. Видишь, я отошел в сторонку. О, боги! За что ты только свалилась на мою голову?

Ларсен отошёл к костру, покосился на остывающий ужин.

– Думаю, надо нам подкрепиться и ложиться спать, – он продолжал размышлять вслух, хоть девица его и не понимала. – А о том, как жить дальше, подумаем завтра. Иначе… я сейчас умом тронусь…

***

Они так и продолжали бросать друг на друга настороженные взгляды. Сверкающие серебром глаза дайаны поблёскивали недобро. Да, наверное, и сам Ларсен поглядывал на неё не любезнее.

Он отсел в сторонку и старался двигаться медленно и спокойно, словно рядом с ним затаился опасный хищник. Нет, Оллье не боялся дайану, но меньше всего хотелось снова затевать потасовку с девчонкой. А ещё совсем не хотелось ещё раз увидеть, как она корчится от боли и впадает в беспамятство.

Ларсен успел перекусить немного до того, как сон сморил, но сейчас нужно было накормить неожиданно свалившуюся на него попутчицу. Оллье налил в плошку немного дорожного супа – любимого блюда всех странников. Так называли смесь растёртых в порошок сушёных овощей, мяса, грибов и ароматных трав. В пути нужно было лишь залить всё это кипятком и дать настояться. Получалось сытное варево, на приготовление которого не требовалось много времени, а вкус и аромат пробуждали зверский аппетит.

Оллье предусмотрительно купил немного сухого порошка в предместье Виля, понимая, что по дороге до Деррке-Порта ему вряд ли часто будут встречаться постоялые дворы.

Так и вышло. Все ночи приходилось проводить в лесу. Днём тоже крайне редко попадались какие-либо селения. И дорожный суп здорово выручал Ларса все эти дни.

Вот и сегодня, он перекусил немного, но оставил себе запас в котелке у огня на завтрак или второй ужин. Потом уснул ненароком…

А потом началась эта суматоха с превращением птицы в прекрасную деву. Теперь же супчик порядком остыл, но всё ещё благоухал так аппетитно, что у Ларса в животе заурчало требовательно. Пожалуй, от этих волнений он снова проголодался. Но, в очередной раз покосившись на свою новую спутницу, Ларсен со вздохом протянул плошку ей.

Дайана нахмурила брови, недоверчиво окинула взглядом густое варево жёлто-зелёного цвета и, чуть брезгливо поджав губы, отодвинулась от протянутой пищи.

– Ешь! Это вкусно… – заверил настойчиво Ларсен – она, конечно, не понимает языка, но сейчас слов и не требовалось. – Попробуй хоть ложку.

Девица упрямо замотала головой.

– Ну… как хочешь… – Ларс не стал досаждать и приступил к еде.

Может быть, глядя на то, как он уплетает супчик, и она передумает. Но девица суп так и не попросила, однако, поглядывала по сторонам с плохо скрываемым интересом, словно что-то высматривала.

– Ты это ищешь? – сообразил Оллье, разыскав в своих вещах мешочек с кормом для дайаны.

Он продолжал говорить с ней так, словно она понимала его. Глупо, наверное. Но если уж он до этого болтал с лошадью и птицей, почему бы не поговорить с красивой сатией. Можно ведь сделать вид, что она не поддерживает беседу просто из природной скромности.

Дайана мигом сменилась в лице, словно просветлела, закивала согласно и протянула руку.

Ларсен отдал мешочек и с насмешкой наблюдал, как она, насыпав в руку горстку миралиса и ягод, теперь с аппетитом это уплетала.

– Знаешь, милая, я всё понимаю… Орешки, ягодки… это вкусно. Но одно дело, когда ты пташкой была, а другое… Ты же умрёшь от голода, пока мы в пути…

Дайана слушала, не сводя с него глаз, заодно изящными пальчиками вкладывая в нежные губы маленькие ягодки, а он смотрел на это как завороженный. Потом тряхнул головой и отвернулся.