Моя леди Джейн

– Я хочу сказать, что не читал – в истории ли, в сказке ль, чтоб гладким был путь истинной любви[30], – разъяснил Ги.

«Неплохо получилось», – подумал он. Надо будет потом записать.

– Это из какой-то пьесы? – поинтересовался Эдуард.

– Нет… Это… Так просто, на ум пришло.

– Хм-мм… Вы ведь немного поэт, верно? – сказал король.

Краска прилила к лицу Ги.

– Иногда балуюсь.

– Я люблю стихи, – заметил Эдуард. – И пьесы. Во дворце даже ставил маленькие спектакли. Если нам суждено выжить, и если я верну себе корону, и если будет время, думаю открыть придворный театр.

– Если нам суждено выжить, это непременно нужно будет сделать, – поддержал его Гиффорд.

Оба крепко сжали рукояти мечей и мужественно откашлялись, желая показать друг другу, что не боятся глупого старого медведя.

– А какие-нибудь стихи об отваге вы знаете? – спросил король немного погодя.

Ги не знал. Но попытался на ходу сымпровизировать:

– Скажем… Трус много раз до смерти умирает; храбрец вкушает лишь однажды смерть[31]. Натяни решимость на колки́, и все удастся[32].

– На колки́?

Ги пожал плечами.

– Лучше мне вот так сразу не удалось придумать.

– Нет-нет, это прекрасно, – оценил Эдуард. – Запишите потом непременно.

Карта, которой снабдил их Арчер, легко читалась, и путь был недолог, но Ги не понял, действительно ли расстояние невелико или кажется таковым от страха перед предстоящей схваткой с гигантским медведем. С собой они прихватили оружие на любой вкус – мечи с широким лезвием, боевые топоры, палицу. Джейн даже приготовила им специальную настойку, которая, как она заверила Эдуарда, выжжет медведю глаза.

Точного места встречи со зверем на карте, естественно, обозначено не было – просто долина вблизи Рила, где его часто видели, – полагаться приходилось на слухи и весьма путаные сообщения. Чем ближе они подходили к этим местам, тем сильнее Гиффорду хотелось, чтобы слухи оказались ложными, но скоро стало ясно, что таковыми они окажутся едва ли, поскольку тут и там встречался медвежий помет. Принц не сомневался, что помет медвежий, поскольку единственное другое животное в этой части света, способное наваливать такие кучи, – это лошадь, ну а в том, как выглядит лошадиный навоз, он некоторым образом разбирался.

– Уже недалеко, – бросил он королю.

– Вы помните наш план? – спросил Эдуард.

Ги кивнул.

Так эти двое пробирались сквозь заросли до тех пор, пока король внезапно не застыл как вкопанный. Гиффорд сразу же последовал его примеру.

– Кажется, нам понадобится меч побольше, – шепотом заметил Эдуард.

Чудовище было поистине огромным. В те времена в английском языке еще даже не существовало слов, чтобы полноценно описать его размеры. Оно мирно поедало фрукты с дерева, и, чтобы добраться до них, ему даже не приходилось становиться на задние лапы. И ело оно не только сами фрукты, но и листья, и даже ветви, на которых они росли, – пасть у него открывалась широко.

Когда чудовище переходило от дерева к дереву, земля у него под лапами тряслась и стонала.

Ги повернулся к Эдуарду и поклонился.

– Сир, сопровождать вас было большой честью, но сейчас, боюсь, мне придется удалиться. – Он пошутил, конечно, но в каждой шутке…

– Вы же только что стихами говорили об отваге?

– Это всего лишь литература, ваше величество.

Эдуард вздохнул.

– Хватит упражняться в остроумии. Будем придерживаться плана.

– Может, сперва дадим ему шанс сдаться добровольно?

– Помолчите, – велел король и издал громкий боевой клич.

Медведь развернулся и ответил таким ревом, что Ги испугался за свои барабанные перепонки. В мгновение ока он бросился вслед за монархом, который стремительно побежал обратно в сторону леса.

Вскоре Гиффорд оказался один. Решительно выдохнув, он полез на дерево, как полагалось по плану. Несколько минут (а может, и секунд, а может, и часов) спустя мимо в направлении, противоположном изначальному, пробежал Эдуард с криком:

– Гиффорд! Приготовьтесь!

Принц зажег факел, припасенный им на этот случай.

Гигантский зверь преследовал короля, но теперь он переключил внимание на огонь в вышине и поставил лапы на ствол дерева, таким образом заняв максимально удобную позицию, чтобы Ги мог капнуть ему в глаза настойкой Джейн.

Медведь издал ужасный рык, затем – вопль, затем – всхлип и бешено заскреб когтями по коре дерева.

Теперь настало время выйти на передний план Эдуарду, который и должен был осуществить непосредственный акт умерщвления животного, но оно, с тем же неистовым ревом, вдруг принялось носиться кругами. А потом с мощью стенобитного тарана врезалось в дерево.

То самое, на котором сидел Ги.

Он камнем полетел с высоты.

Приземлился юноша прямо на спину медведя, тем самым смягчив себе удар, – чему он, несомненно, порадовался бы, если бы не оказался в прямом физическом контакте с самым страшным млекопитающим на земле.