Моя леди Джейн

Еще несколько минут спустя, когда они наконец добрались до опочивальни и Ги даже попытался, как мог, исполнить старинный ритуал перенесения жены на руках через порог, ему пришло в голову, что здесь, у входа в спальню, – тоже неподходящее место для раскрытия тайн. Слишком тихо.

Так что оставались только несколько секунд между процессом снятия сапог и стремительным падением вниз – и он бы рад был уложиться в эти секунды, вот только губы его оказались буквально размазаны о деревянные панели пола раньше, чем слова успели слететь с них.

Однако он ведь обещал королю все рассказать Джейн, а уговор есть уговор. Поэтому мгновением раньше, чем погрузиться во тьму сна, Ги все-таки произнес, обращаясь к полу:

– Миллл… еди? Я – к-к-к-к…онь.

– Простите? – голос Джейн донесся до него откуда-то издалека, из темных облаков за его прикрытыми веками.

Повторить у него уже не получилось. Что ж, если жена не способна понять простых английских слов, это не его вина…

Что именно разбудило Ги, он сам не понял. Возможно, отдаленные звуки с кухни, где слуги ни свет ни заря начинали готовить завтрак. Вечно им неймется.

А может быть, сон юноши развеяло мягкое ровное дыхание, доносившееся с кровати над его головой. Ги ведь не привык, чтобы в его спальне ночевал кто-то еще. Кто бы это мог быть? Сейчас, с трудом ворочая мозгами, он припомнить не мог.

Или виноваты серенькие тона надвигавшегося рассвета за окном?

РАССВЕТА!

Ги отбросил в сторону одеяло, которым был укрыт (молодая супруга, очевидно, еще ночью решила позаботиться о нем), и, уцепившись за бахрому, окаймлявшую гобелен в изголовье кровати, рывком поднялся на ноги.

Джейн спала. Ее рыжие волосы разметались по подушке, словно огненный ореол. Ги задержался на мгновение, чтобы полюбоваться мягкой линией ее выступающих скул, и подивился – как он раньше не заметил, что изгиб ее шеи необыкновенно нежен и такой изящной линией переходит в предплечье? Надо будет непременно упомянуть об этой детали в будущей поэме о ее… выпуклостях.

«Рассвет!» – строго напомнил он себе. До него остаются считаные минуты.

Ги протянул руку и легонько толкнул Джейн в плечо. Метаморфоза приближалась – он уже физически ощущал это. Девушка застонала и сбросила с себя его ладонь.

– Миледи, просыпайтесь! – Она не отвечала. – Джейн! – крикнул он еще громче, нетерпеливо теребя ее.

Она повернулась на звук его голоса, и ее веки дрогнули.

– Еще не утро, – заметила она.

– Оно уже наступает. Откуда же, по-вашему, тогда этот свет за окном? Я должен вас кое о чем предупредить. Не то чтобы это грозило какими-нибудь чрезвычайными последствиями, но если не знать заранее, то оно может не на шутку встревожить. – Зачем только Ги сыпал лишние слова такими щедрыми пригоршнями? Почему не подготовил речь заранее? До этого момента он и двух слов не сказал Джейн подряд, а теперь вдруг выложил чуть не все, какие знал. – Вы ведь слышали о старинной, и как считают некоторые, прекрасной магической силе наших предков… – Ой-ой-ой. Слишком поздно. Секунду спустя на ее глазах он вдруг странно увеличился в размерах.

Глаза Джейн широко распахнулись. Она сжалась комочком в самом дальнем углу кровати и в ужасе прикрыла рот ладонью.

– Что это?..

Ги отступил назад, и его задние ноги со всего маху врезались в стену. Опочивальню явно оборудовали без расчета на присутствие коней (хоть бы у коня и была первая брачная ночь). Собственно, сперва он хотел сообщить наконец свои лошадиные новости перед рассветом, а потом, мягко извинившись, мелкой рысью удалиться в конюшню. Но этому плану, увы, помешало чрезмерное количество выпитого эля.

Джейн свела брови над переносицей.

– Гиффорд?

«Лучше Ги», – подумал он, но тут же вспомнил, что у него уже нет ни времени, ни человеческого уровня мышления, чтобы рассказывать жене, как лучше к нему обращаться. Он отвел голову назад и резко мотнул ею вперед в надежде, что это движение сойдет за кивок.

Она поднесла нежную руку к его лицу. Ги наклонился, чтобы обнюхать ее ладонь и линию изгиба хрупких пальцев, – конские инстинкты уже взяли верх. Учуяв запах вина на ее запястье, несомненно, оставшийся от вчерашнего застолья, он попробовал слизать остатки.

«О нет! – ужаснулся Ги. – Я же жую ее запястье…» Но прекратить он не мог. Вчерашнее вино было таким ароматным (надо спросить у слуг, какого оно года). Перед тем как приступить к дальнейшим действиям, однако, в любом случае следовало заставить себя оторваться от запястья Джейн. Нужно чем-то отвлечь себя от запаха вина. Он опустил голову к прикроватному столику и быстро съел букет невесты. Так лучше. Это хоть ненадолго должно отвлечь его от жевательного инстинкта.

Когда он покончил с цветами, Джейн, вздохнув, собрала голые стебельки того, что несколько секунд назад было роскошной россыпью белых роз Дома Йорков, перемежавшихся с дюжиной примул. Ги хорошо помнил эту композицию, поскольку его мать специально заказала именно этот букет, утверждая, что у нее в руках был точно такой же, когда она перед алтарем клялась в верности лорду Дадли.