Моя леди Джейн

– На закате его увели в башню Бошана[20]. Больше мне ничего не известно.

– Мне нужно его видеть. Можете вы передать мою просьбу?

Леди Грей покачала головой.

– Единственный способ с ним встретиться – это отречься от него. Но и в этом случае ты увидишь Гиффорда лишь горящим на костре.

Тут подоспели стражники и, не говоря никому ни слова, вывели леди Фрэнсис из комнаты. Джейн снова осталась одна.

Тюремная камера будто сжалась вокруг нее. То отчаяние, что она испытывала раньше, показалось ей каплей в океане. Одной звездой в целой Вселенной. Ее бросила собственная мать. Бросила, оставила – что бы она там ни говорила.

Во всем мире остался только один человек, о котором Джейн могла думать, – Гиффорд, запертый в каземате башни Бошана, так недалеко от Куинс-хауса и в то же время – все равно что на другом конце земли.

Джейн опять сползла на пол и окунулась в пучину горя, отчаяния, уныния, подавленности и…

…И вдруг прямо над ней зажегся яркий белый луч, от которого у нее словно звезды из глаз посыпались.

Когда же, наконец, к ней вернулось нормальное зрение, все вокруг было другим. Во-первых, комната стала больше, во-вторых, Джейн чувствовала себя… Забавно. Она чувствовала себя гораздо ниже (что само по себе уже о чем-то говорило) и какой-то продолговатой. При этом Джейн стояла на четырех точках опоры, и позвоночник ее странным образом выгнулся. А главное – обоняние! Острейшее. Кругом стоял какой-то кислый – как от немытого человеческого тела, мускусный дух.

Звуки голосов где-то далеко внизу, под ней, прохлада каменного пола под мягкими… лапами – все это казалось невероятным.

Она в кого-то… превратилась!

Она эзианка.

Она эзианка!

Джейн запрыгала по комнате в какой-то безумной пляске, так яростно мотая головой из стороны в сторону, что вскоре врезалась в стену. Нимало не смутившись, она издала невнятный тихий звук и затанцевала снова. Всепоглощающее ощущение счастья переполняло ее. Она эзианка, настоящая эзианка! Ей всегда так хотелось быть ею. В кого она там превратилась? Да неважно. В кого-то маленького и пушистого (ей не составляло труда извернуться так, чтобы увидеть свое тело, но составить о нем общее биологическое представление, базируясь лишь на беглом осмотре со слишком близкого расстояния, было нелегко), причем наделенного лучшим обонянием, слухом и танцевальными способностями, чем у кого-либо из людей, – даже несмотря на то, что, танцуя, ей случалось больно ударяться о стены. Вот Гиффорд позабавился бы, увидев ее!

Гиффорд…

Чувство восторга резко угасло – Джейн вспомнила о своем затруднительном положении. Тем более что теперь, когда она обернулась… каким-то животным, ее, скорее всего, тоже сожгут на костре.

Однако ее звериная сущность миниатюрна, и, вероятно, из этого удастся извлечь какую-то пользу.

Она ринулась к двери. Под ней зияла довольно широкая щель – через нее почти что пролез бы человеческий кулак. Кулак почти что пролез бы, а Джейн, может, пролезет вся? Она сунула мордочку под дверь. Голова и «плечи» прошли как по маслу, а вот остальные части туловища слегка подзастряли. Очень неприятно… Но Джейн протискивалась, карабкалась, барахталась и толкалась до тех пор, пока пробкой не вылетела с обратной стороны.

Коридор был освещен поярче, чем комната. То есть для человеческого глаза и здесь царил полумрак, но в новом образе Джейн видела лучше – правда, только в радиусе нескольких метров. То, что дальше, выглядело нечетким и каким-то необычайно плоским, а кроме того одноцветным – все вокруг было серым, только некоторые предметы отбрасывали слабое красное свечение – например, факел на стене.

В общем, выходило, что зрение у нее теперь не такое уж завидное, но, с другой стороны, она была крошечной, два вершка от пола – так зачем ей дальний обзор? У нее теперь есть другие органы чувств. Получше.

Джейн засеменила к краю верхней ступеньки и замерла, глядя вниз. То, что не составило бы для нее никакого труда в человеческом обличье, теперь оказалось весьма затруднительным. Она не могла просто сделать шаг вниз.

Бывшая королева прижала животик к каменному полу и, оттолкнувшись обеими задними лапками, соскользнула с верхней площадки первого лестничного пролета. Пушистое тельце неуклюже шлепнулось у его подножия. Так она продвигалась все дальше и дальше, пока наконец не приспособилась получше управлять непослушными задними конечностями. Тогда дело пошло быстрее.

Еще у первой «остановки» она наткнулась на стражников и обнаружила, что ростом она им чуть выше щиколотки. С большим усилием преодолев искус исследовать все их захватывающие, такие приятно земные запахи, Джейн благоразумно пронеслась мимо них так быстро, что ее не заметили.

По мере того как она спускалась по лестницам, голоса внизу делались все явственней и громче. Гвардейцам там, возле первого пролета, они были не слышны, но то ли дело ее новые ушки. Просто замечательные. И, наверное, очень симпатичные…