Моя любимая Эми. История о том, как я дважды потеряла свою дочь

Через несколько лет Эми будет приватно и публично заявлять, что не пробовала наркотики класса «А» до встречи со своим мужем Блейком Филдером-Сивилом. Она даже говорила: «Тяжелая наркота – для быдла». Неужели она забыла о том, что когда-то мне рассказала? Или это был классический случай отрицания? К сожалению, я никогда не узнаю ответа.

Сейчас я впервые вспомнила тот разговор, и, о боже, это больно. Брошенная ею фраза давит на меня с неимоверной силой. Я достаточно знала о зависимостях, чтобы понять – я мало чем смогу помочь Эми. Но мне хотелось схватить ее, тряхнуть со всей силы и закричать: «Какого черта ты вытворяешь? Ты разбиваешь мне сердце!»

С тех пор я начала скептически относиться ко всем просьбам Эми. К счастью, не все они оказывались с подвохом. Например, она постоянно обращалась ко мне для оказания медицинской помощи ее друзьям – хотя о своем здоровье она со мной никогда не советовалась. От ленточных червей до обычных простуд – я давала рекомендации при каждом заболевании. Она даже консультировалась о здоровье своей канарейки! Чего только не приходится делать матерям!

С канарейкой случился несчастный случай, который вдохновил Эми на написание песни «October Song», также вышедшей на пластинке Frank. Она купила ее незадолго до переезда на Леопольд-роуд и держала на прикроватном столике в винтажной клетке с рынка в Кэмдене. Кое-что об Эми: она обожала птиц и животных, но вот ухаживать за ними не умела. Хомяк Пенфолд, которого она так сильно просила, постоянно летал с лестницы, всеми силами хватаясь за свое колесо, которое прыгало со ступеньки на ступеньку; таким же способом она чуть не убила хомяка своего друга Майкла. Эми обожала свою канарейку по имени Ава – в честь гламурной актрисы 1940-х Авы Гарднер. Однако Эми не знала, что Ава начинает петь сразу же после восхода солнца. «Щебет – это их природа, Эми», – объясняла я каждый раз, когда она звонила мне, взбешенная трелью птицы.

Она часто выпускала Аву из клетки, чтобы та полетала по комнате, а вот своевременное кормление питомца не входило в список главных приоритетов Эми. «Мам, мне кажется, с Авой что-то не так», – сказала она однажды. Через неделю я проснулась от утреннего звонка: «Мам… мне кажется, Ава умерла. Можешь приехать?» Ава точно была мертва: Эми нашла ее под диваном, твердую, как доска. Несчастная канарейка. Она и знать и не знала, что от момента, когда Эми ее приметила, и до смерти у нее будет всего несколько недель. Когда я пришла к Эми в квартиру, она уже достала черную коробку от солнечных очков Chanel. Внутри лежало ярко-желтое тельце Авы. Если честно, мне было сложно сохранять скорбную физиономию, но Эми настояла на том, чтобы я помогла ей с похоронами. Неподалеку, в Хайгейт-Вудс, был уединенный лесок. С помощью совка Эми раскопала прямоугольную ямку, и я опустила в нее коробку с птицей. Закапывая могилку землей, Эми напевала припев из «Lullaby Of Birdland».

Как бы сильно Эми не раздражала, иногда было невозможно ее не простить. Она могла быть очень милой и заботливой – пусть и странно это выражала.

К декабрю Эми официально заключила договор с Universal-Island Records Ltd, поработала с авторами песен Мэттом Роу и Стефаном Скарбеком в Мейфэр Студиос в Примроуз-Хилл и накопила достаточно песен для альбома. Только непонятно, сколько времени Эми потратила непосредственно на запись. Ник Шимански говорил, что единственным способом заставить Эми писать песни был звонок в студию со словами, что они едут туда с Ником Годвином. Эми тут же бралась за работу и волшебным образом что-нибудь сочиняла. Она притворялась, что потратила на песню кучу времени, хотя придумывала ее за минуту.

Несмотря на то что Эми много времени проводила в студии, действительно продуктивными были всего минут 20. В отличие от своих поздних, более серьезных песен, в то время она писала легкие, шутливые тексты. Одна песня называлась «Я обезьяна, а не мальчик». Она была о любившем кривляться мальчишке, который учился с ней в начальной школе Осиджа. Она много времени проводила в поисках вдохновения в музыкальных секонд-хендах Кэмдена. Однажды вместо студии она пошла в Лондонский зоопарк. Это тоже было частью ее работы. Она писала настолько автобиографично, что сама жизнь была для нее вдохновением. Но на Эми все-таки давили из Brilliant 19, требуя более серьезного материала, да и сама она тоже этого хотела. Она стремилась быть на уровне с джазовыми идолами, на песнях которых выросла.

На Universal-Island Ltd Эми подписал тучный Даркус Бис. Ее сразу же представили Салааму Реми – продюсеру из Майами, который проработал с ней целый год перед выходом Frank. Встреча с Салаамом в EMI Publishing, которую устроил Гай Мут, прошла отлично, потому что Эми обожала пластинку Лизы «Left Eye» Лопес, которую спродюсировал Реми.