Моя любимая Эми. История о том, как я дважды потеряла свою дочь

В преддверии Рождества Эми то страшно пила, то трезвела и старалась не сидеть на месте. Время от времени я заставала ее быстро крутящей педали велотренажера в домашнем спортзале. Майкл, учитель физкультуры, пару раз приходил к ней в Хэдли Вуд, чтобы потренироваться. Чаще всего тренировка надоедала Эми через пять минут, и ей хотелось заняться чем-нибудь другим.

Митчелл рассказал мне, что Эми стала уезжать в Шеффилд на выходные, чтобы видеться с Блейком, и сам он пару раз приезжал в Лондон. Эми старалась скрыть этот факт, но Эндрю возил ее туда и отлично понимал, что происходит. Хоть я и была уверена, что она завязала с тяжелыми наркотиками, она никак не могла перестать полагаться то на Блейка, то на разные вещества. Когда ей надоедало одно, она бралась за новое – и так по кругу.

Однажды она заявила, что хочет снова сойтись с Блейком. Мы стояли на кухне в Хэдли Вуд, когда она это выдала. «Я хочу опять выйти за него, мам», – сказала она. Мы с Ричардом молчали.

«Ты должна бросить пить, а потом принимать такие решения», – ответила я.

Но планы Эми менялись каждую неделю. Было трудно отличить правду от лжи. То Рождество мы с Ричардом отмечали дома, и Алекс с Ривой пришли к нам на ужин. Эми тоже была приглашена, но отказалась, потому что хотела провести вечер у себя. Я узнала об этом многим позже, потому что Эми позвонила Риве, когда они ехали от нас домой. Она истерично рыдала, и они тут же развернули автомобиль. Эми приняла лекарство от температуры Night Nurse вместе с большим количеством алкоголя, и они застали ее съеженной в студии с жужжащим на фоне телевизором. «Я ненавижу Рождество, – захныкала она. – Я ненавижу Рождество с тех пор, как умерла бабушка».

Алекс обнимал ее, пока она не заснула.

Она никогда не сказала бы мне нечто подобное. Даже друзья знали лишь очень малую часть того, что творилось в голове Эми. Но Синтия определенно была важна для нее: она была клеем, сдерживающим две семьи вместе. Именно ностальгия вдохновляла Эми на написание песен и рассказов и даже создавала все ее маски. Но, к сожалению, ностальгия делала Эми недовольной нынешней жизнью. Она остро нуждалась в стабильности.

После нескольких курсов краткосрочного лечения в Лондонской клинике врачи выписали Эми «Либриум» – лекарство, снимающее нервозность и облегчающее эффект алкогольного отравления. Поначалу лечение шло хорошо, и она говорила, что совершенно не пила на Новый год. Но ее собственное поведение в конце 2009 года аукалось ей весь 2010 год.

19 декабря Эми посетила пантомиму «Золушка» в театре Milton Keynes. После того как она прервала выступление своими постоянными выкриками, она схватила местного менеджера за волосы и обматерила его с ног до головы. За день до Рождества ее арестовали, а в январе она вновь явилась в суд, где ее признали виновной в нападении и в непристойном поведении. Ей дали 2 года условно и постановили выплатить 185 фунтов Ричарду Паунду, пострадавшему менеджеру. То, что она начала бороться с алкоголизмом, послужило смягчающим обстоятельством.

Учитывая, что три недели назад ее судили, я не рассчитывала, что она вспомнит про мой день рождения 23 января. Последние несколько лет она часто о нем забывала. Поэтому мне польстило, что она подарила мне книгу «Japanisme» о японском искусстве, на форзаце которой было написано посвящение. В нем она сослалась на ужасающую книгу о Джоан Кроуфорд авторства ее приемной дочери Кристины. «Маме, счастливого 55-летия и спасибо, что никогда не била меня вешалками, как Джоан Кроуфорд. Я очень люблю тебя, мама, всегда твоя малышка, Эми». Как бы редко теперь это ни прорывалось наружу, но в ней все же остались части той, прошлой, нежной и смешной Эми.

Так как срок аренды Хэдли Вуд заканчивался в начале февраля, Эми нужно было найти новый дом. Она постоянно жаловалась на отдаленность места и хотела вернуться в Кэмден. Я предположила, что она переедет в Джеффрис-Плейс, пока не узнала, что Митчелл подыскивает ей другой дом.

Однажды в начале февраля мы с Ричардом возвращались из города, когда мне позвонили. Это была Эми. По звуку казалось, что она в большой толпе людей.

«Ты где?» – спросила я.

«Я в отеле, мам», – ответила Эми.

«В каком? С каких пор?»

Отелем оказался Langham в центре Оксфордского цирка.

«Папа все забронировал, – ответила Эми. – Приезжай на ужин, мамочка, прямо сейчас. Приезжай сегодня».

Я отчаянно хотела ее увидеть. Я и не знала, что она переехала из Хэдли Вуд и живет в отеле. Может быть, мне не стоило бросать все и ехать к ней, но так получилось. Раз уж она сама пригласила меня, то я надеялась, что встреча пройдет хорошо. Мне своими глазами хотелось увидеть, как она выглядит и говорит.