Моя Луна (ЛП)

— О, он прекрасно знает, что несёт.

Даже несмотря на боль, Кунсайт не смог не ухмыльнуться.

— А ты думала откуда у придурка Джедайта такие способности доводить сенши до белого каления?

— Ох, замолчи. Генерал Кунсайт — человек чести. Никогда не слышала ничего глупее.

Когда синевласка отвлеклась, сереброволосый пациент поймал взгляд злобной блондинки и подмигнул ей. Зная, что Меркури никогда ей не поверит, она сделала единственное, на что была способна: показала язык. Кунсайт легонько прикусил Венеру, от чего та залилась румянцем от смущения. Кунсайт, не ожидавший столь очаровательной реакции от неё, даже позволил себе отключиться.

— Кунсайт!

— Помоги мне, Ви. Ему требуется переливание.

***

Кунсайт проснулся в темной комнате, которую он идентифицировал как комнату для гостей в Лунном дворце. Он задумался над тем, сколько находился без сознания, уж слишком отдохнувшим он себя чувствовал. Он повернул голову и увидел, как подле него, на самом краю кровати, лежала белокурая голова. Он осторожно провел рукой по светлым локонам, к которым мечтал прикоснуться на протяжении всего последнего года.

Почувствовав его прикосновение, голова Венеры резко взметнулась вверх.

— Ты проснулся!

— Верно.

— Слава Селене.

— Как долго я был в отключке?

— Неделю.

Его глаза широко раскрылись от удивления, но затем его брови нахмурились (явный признак недовольства собственной слабостью).

— У тебя даже щетина появилась. Очень соблазнительно.

— Ты меня не побрила?

— Зачем? Полагаю, только так можно лицезреть тебя в подобном образе.

Он ухмыльнулся.

— Даже когда я был в заключении, я пользовался острыми камнями, чтобы бриться.

— Ты был где?

Он посмотрел на неё с нежностью.

— Почему же, ты думала, я тебе не писал?

Она крепче сжала его ладонь.

— Ты был в плену?

Он утвердительно пожал плечами.

— И это они тебя так…

Он кивнул.

— Почему ты мне не рассказал?

— Ну, после того, как ты засадила мне ту пощёчину, я понял, что тебя больше интересовала словесная перепалка.

Она даже позволила себе немного смутиться.

Он поднес руку к её лицу, осторожно заглядывая ей в глаза.

— Почему ты злилась?

Из голубых глаз полились слезы.

— Твоя записка.

Её слова явно задели его.

— Ты в самом деле скомкала её?

Она подняла свободную руку, в которой оказался смятый клочок бумаги.

Он бережно взял его в руки и развернул.

— Ya amar.

Она ничего не ответила.

— Это было то ещё приключение отправить это послание тебе, знаешь ли.

Венера не выглядела впечатленной.

— Однажды ночью я увидел пачку писем и услышал от одного из моих тюремщиков, что их скоро собираются отправить. Я смекнул, что, если я не пришлю тебе весточку, ты по камешкам разберёшь всё королевство.

Она презрительно фыркнула, хотя они оба знали, что так бы оно и было.

— Мне не на чем было писать, поэтому мне пришлось сбежать из камеры, вступив в схватку с восемью стражниками…

— Сколько вас было в камере?

— Только я.

— К тебе приставили восьмерых?

Его нахальная улыбка как бы говорила «ну, а ты думала».

Её ответная улыбка, наполненная гордостью, согрела его сердце.

— Как бы там ни было, они открыли дверь, завязалась потасовка, во время которой я и стянул клочок бумаги. Я прекратил драку, и, ни о чем не догадывающиеся стражники, заточили меня обратно. Я написал тебе короткое послание кровью, которая шла из открытой раны. В общем, я вновь отвлек стражников…

— Своим лицом?

— И кулаками, да. Снова проиграл в схватке, но сумел вложить письмо в середину стопки. Я полагал, что Меркури сможет определить, чьей кровью оно было написано.

Венера кивнула, подтверждая его слова.

— Кунсайт, почему ты не написал, где находишься?

— Я всё еще был на задании. Оповести я тебя, миссия бы провалилась.

— Хорошо, я поняла. Но почему ты не мог, ну, не знаю, отправить что-то более романтичное, чем мой адрес?

— Ты посетила мою родину, но так и не узнала перевода? — он добродушно улыбнулся ей.

— Я узнавала! Мне ответили, что это значит «мой лун».

Он почти нахмурился, но вовремя остановился, осознавая, какой белибердой показалось ей его послание.

— Это переводится как «моя луна».

— Я так и сказала! Луна.

— Нет, «моя луна».

— Твоя луна?

Он мягко улыбнулся ей.

— «Ya amar» переводится как «моя луна», что значит «моя самая прекрасная». В моих краях эти слова говорят самым дорогим и близким людям. — Он погладил её по щеке. — Я не мог написать больше, любовь моя, но именно эти слова были у меня на сердце.

Венера словно почувствовала всю ту боль, физическую и душевную, что пришлось ему испытать, и слезы устремились по её розовым щекам.

— Мне так жаль.

— Не стоит. Я люблю тебя, а, значит, и твоё безумие. Когда я увидел, как ты отталкиваешь того паренька, я понял, что моя любимая ждала меня.

Она улыбнулась столь нежно, что Кунсайт чуть не позабыл, как дышать.

— И, раз уж речь зашла о нём… Где он сейчас? Полагаю, нам нужно с ним кое-что обсудить.

И Венера и Кунсайт прекрасно знали, что слов, кроме, разве что, отборных ругательств, ждать в этом обсуждении не придётся.

— Нет! Кунсайт, тебе нельзя вставать, ты ещё восстанавливаешься!

— Я уже достаточно восстановился, благодарю, и чувствую себя весьма отдохнувшим.