Моя маленькая слабость

— Но ведь, кроме денег, у Сергея были ценные вещи, их не забрали, что ты по этому поводу думаешь?

— Не успели, наверное, — неуверенно произнес Терентьев.

— Ты считаешь, что убийцу кто-то спугнул?

— Не знаю, — Терентьев залпом допил остывший чай и пересел на тахту. — Мне кажется все это довольно странным. Денег в портмоне почти не осталось, кроме какой-то мелочи, но оно почему-то лежало во внутреннем кармане пиджака. Логичнее было бы забрать бумажник, дорогие часы, браслет, а уж потом разбираться, что к чему.

Я удивленно посмотрела на своего собеседника.

— Можно подумать, что ты работаешь в милиции, — усмехнулась я.

— Нет, — покачал он головой, — и никогда не работал, просто я пишу детективы.

— Неужели? — я посмотрела на него с нескрываемым интересом. — Что-то вроде Рекса Стаута?

— Скорее это смесь Спиллейна и Гарднера, — не слишком весело ответил Терентьев.

— Разве так бывает? — я совершенно отвлеклась от темы нашей беседы.

— В наше время все бывает, а тем более в нашей стране, — он недовольно хмыкнул. — Ладно бы еще хоть платили нормально или там проценты за переиздания. Какое там! Если бы я писал на Западе, мне хватило бы одной изданной повести, чтобы безбедно жить целый год, а может, и больше. А здесь что? Даже сахар иногда не на что купить. А писателю, между прочим, для умственной работы нужна глюкоза и даже шоколад, не говоря уже о водке, которая дает возможность хоть изредка расслабиться. Про хорошее вино я даже не заикаюсь.

Терентьев мотнул головой, его длинные волосы рассыпались по плечам. Было видно, что его это в самом деле сильно возмущает. Он с благодарностью взял предложенную мной сигарету, а я подумала, что могла бы, наверное, что-нибудь такое написать на досуге: материала у меня накопилось предостаточно. Представив себе книгу в яркой обложке с каким-нибудь интригующим названием и своей фамилией, которую (книгу, естественно) расхватывают с прилавков благодарные читатели, я даже разволновалась немного. «Вот уйду на пенсию, — размечталась я, — может быть, стану писательницей. Причем моих читателей будут подкупать правдивость и достоверность моих книг». Пережитого мною хватит не на один десяток томов, так что насчет сюжетов я не переживала, тревожило другое: есть ли у меня писательские способности?

Из состояния задумчивости меня вывел голос Терентьева. Оказывается, он продолжал жаловаться, что его — гения — не могут оценить по достоинству.

— Да, — пришлось согласиться мне, — с гениями у нас всегда так. Как правило, слава находит их только после смерти. Вот если бы ты был обычным литератором без особых амбиций…

— Ты права, — горячо согласился Терентьев, — но я не могу размениваться по мелочам. Буду писать, даже если жрать будет нечего.

— Пиши, Юра, — я поднялась и направилась к выходу.

— Куда же ты? — он вскочил с тахты и бросился следом за мной. — Я же не все еще рассказал.

— Не сейчас. Тебе нужно работать, а я и так отняла у тебя слишком много времени.

— Хочешь, я дам тебе почитать свою книжку?

Я не успела остановить его, как он бросился назад в комнату и вскоре вернулся с красочной книжкой карманного формата.

— Вот, — словно бесценное сокровище протянул он мне томик. — Пообещай, что расскажешь мне все подробно, если тебе удастся найти убийцу.

— Обещаю, — я спрятала книжицу в сумочку.

* * *

Я вышла на улицу и глубоко вдохнула теплый августовский воздух. Можно было бы еще пообщаться с Розой Кондратьевной, про которую упоминала Марина, — подругой ее матери, но я по-настоящему устала от сегодняшних разговоров. Самое мерзкое было то, что я не видела никакой зацепки. Предположение, что убийца — Терентьев, имело под собой кое-какие основания, но при более тщательном рассмотрении они осыпались, как сухая листва с деревьев поздней осенью.

Мог ли Терентьев быть убийцей? Физически — вполне. Несмотря на свою «субтильную» профессию, он был крепким парнем. Пообщавшись с ним, я сильно засомневалась в его причастности к убийству Спиридонова. Действительно, какой Терентьеву был смысл убивать его?

Я приехала домой в полном замешательстве: выходило, что смерть Сергея Спиридонова была выгодна только его жене. Но она любила его… Визит в контору Спиридоновых я решила отложить до завтра, тем более что был уже конец рабочего дня.

Дома я приняла душ, растерлась большим полотенцем и всерьез занялась своей внешностью. Сделала вечерний макияж, выбрала платье василькового цвета с открытой спиной, достала из шкафа черную лакированную сумку, босоножки на довольно высоком, но удобном каблуке. Сменив имидж, отправилась в бар «Золотой лев» выпить аперитива. Мне нравилось это заведение, в нем не было утомительной толкотни, характерной для подобных подвальчиков, бармен отличался деловитой благожелательностью, он не заискивал, не сюсюкал и мастерски готовил коктейли.