Моя милая ужасная невеста

– Я поговорю со студентом Стоуном. Без представителей ковена, если вы позволите. Возвращайтесь на занятия, – скомандовал декан и, наскоро попрощавшись с магистром, стремительно вышел из кабинета.

Дверь захлопнулась. В тишине я скромно переминалась с ноги на ногу.

– Идите, госпожа чародейка, – отправил меня некромант в сторону лекториев и учебных аудиторией.

Оставалось вежливо попрощаться и направиться на выход.

– Кстати, – остановил он меня, – сколько наше движимое имущество будет оставаться недвижимым?

– Через седмицу очнется, – пообещала я и добавила: – Или две.

– Может, и три? – усмехнулся Вейвольд.

– Вполне вероятно, – согласилась я.

– Ты же вообще не ромашка, госпожа чародейка, да? И действительно уложила парней на лопатки.

– Мне нечего добавить к тому, что было уже сказано.

Мы встретились глазами. Как и положено по уставу, я не стала нахально таращиться в суровое лицо некроманта. Очевидно, он вычислял, насколько ромашка в его кабинете безобидна и не перепутал ли он ее с ядовитым олеандром. Перепутал. Мы знали об этом оба.

– До свидания, господин магистр, – попрощалась я.

Ни Бранча, ни Стоуна, тершихся под дверьми преподавательского кабинета, в коридоре уже не было. Видимо, их распугал взбешенный декан. Зато, привалившись спиной к грубой каменной кладке и скрестив руки на груди, стоял Закари. Он молча приблизился ко мне, взял за подбородок и заставил повернуть голову.

– Кто? – тихо уронил в тишине, присмотревшись к разбитой щеке.

– Случайно задело, – уверила я.

Он отпустил мой подбородок.

– Не хочу, чтобы ты решила, будто я попираю твое право развлекаться, но как вышло, что ты собиралась выпить кофе, а оказалась у некромантов и тебя случайно задело проклятием мертвых?

– Взбесили.

– Это многое объясняет, но мало что рассказывает, – сдержанно прокомментировал он.

– Мне не понравилось, что некроманты силой выбили из Стоуна согласие на посмертие. Это же все равно что обижать ребенка!

– Кто такой Стоун? – не понял Закари.

– Если верить его словам, практически твой лучший друг. – У меня вырвался смешок, но Торстен совершенно точно не понимал, с кого именно начался сыр-бор. – Они здесь с Бранчем терлись в коридоре. Не видел?

– Не обратил внимания.

– Помнишь парня из могилы? Он и есть Стоун. – Стоило вспомнить нелепый кувырок Торстена в яму рядом с обмерзшим Майклом, стало смешно. – Ты еще к нему упал.

– Хочешь сказать, что могилу на нашего лучшего друга примеряли не вдруг, – с иронией заключил Зак.

– Я очень вежливо попросила некромантов вернуть бумагу. В ответ они предложили написать согласие на посмертие мне. Не смогла удержаться от соблазна и наглядно объяснила, как они не правы.

– Постой… – Закари выставил указательный палец, призывая меня на секундочку прикусить язык. – Правильно ли я понял, Марта? Некроманты предложили тебе стать питомцем?

– Теперь понимаешь, почему я взбесилась? – усмехнулась я. – Но почему ты зол, Зак? Ничего особенного не случилось. Согласие Стоуна у меня. Ни на чью голову больше не прилетит кирпич. Добро свершилось, все одарены светлой благодатью…

– Я знаю. – Закари неожиданно склонился, крепко обнял меня и поцеловал в макушку. – Ты вовсе не стала слабее в моих глазах, Марта, отнюдь. Никогда такой не была. Это во мне проснулась потребность тебя защищать. Просто прими как данность.

Я так растерялась, что не придумала, чем ответить на очередное обезоруживающее признание и промычала:

– В следующий раз скажу, если соберусь к некромантам.

– Дашь магическую клятву? – тихо уточнил он.

– Торстен, еще магическую сделку предложи заключить! – возмутилась я, освобождаясь от его объятий, случайно проехалась щекой по пуговице на его пиджаке и болезненно сморщилась.

– Пойдем, – кивнул Зак, – тебе надо в знахарскую.

– Выглядит паршиво?

– Зеркало тебя не порадует.

Он оказался прав: зеркало в тихом приемном покое академической знахарской меня не только не порадовало, но и заставило вздрогнуть. По щеке словно провели угольком черную линию, и от нее на висок расползалась паутинка прежде незаметных тоненьких сосудов.

– Узнаю проклятие мертвых, – с авторитетным видом заявил темный знахарь. – Ничего, мы с таким быстренько справляемся.

Лечение действительно не заняло много времени. Дымящимися кончиками пальцев он прижег сеточку. Ощущение было такое, словно кожу раз за разом жалила оса. Я сжимала деревянное сиденье стула и силой удерживала себя на месте, но то и дело вздрагивала.

Наблюдающий за нами Закари мрачнел с каждой минутой и к середине процесса начал смотреть злым февралем. В итоге из-за него свет в палате померк и приобрел драматическую резкость. Знахарь с полным правом выставил виновника магического катаклизма в приемный покой.

После экзекуции мне вручили круглое зеркальце на длинной ножке, и я хорошенько рассмотрела оставшийся от проклятия белый тонкий след с красными воспаленными краями, в точности повторяющий контур проклятия. Оказалось, что оно, как чернильная татуировка, оставляло на коже рисунок, который разрастался со временем. Убрать его с помощью мазей было невозможно, только выжечь.