Моя милая ужасная невеста

– Да нет… – отмахнулся он. – Вопрос есть. Варлок, твоему отцу темный прислужник не нужен?

– Не нужен, – сухо отозвалась я.

– Обещаю все десять лет служить верой и правдой.

– Нет!

– А тебе?

– Страшно спросить, какие желания могут быть у некромантов, если ты решил продать себя за магию? – с улыбочкой спросила Эмбер, пока я зверела и подбирала слова, как образно, но культурно послать Сомерсета обратно на факультет некромантии.

– Стипендии лишили, а прислужники на полном обеспечении хозяина, – чистосердечно признался он.

– Светлые демоны… – пробормотала я и потерла переносицу.

– Ладно. – Очкарик отступил. – Я должен был спросить. За спрос денег не берут и светлой благодатью не одаривают.

– Не в этом случае.

После ухода некромантов столовая бурлила, как штормовое море. Всеобщее возбуждение отразили и живые рисунки: облака поплыли быстрее, а нарисованные листья сами собой разлетались по полу, словно от порывов ветра. Зато в фехтовальном зале никто понятия не имел о неожиданном нисхождении некромантов на землю обычных ведьмаков. Тренировка спокойно подходила к концу.

Стоя возле балконной балюстрады, я прихлебывала из термоса горячий кофе и любовалась, как умело фехтовал мой парень. От вида Торстена с рапирой в руках становились мягкими колени и исчезала точка опоры. Я будто теряла равновесие, и никак не удавалось вспомнить, чем именно он мне не нравился. Сейчас абсолютно все в нем притягивало, как самым мощным заклятием неразлучников.

Поединок закончился. Вместо того чтобы пожать противнику руку, Закари передал ему маску с рапирой и поспешно зашагал к балкону. По лестнице не поднялся, а едва не взбежал.

– А вот и ты, – протянул он и, наплевав, что за нами следила половина зала, открыто поцеловал при всех своих товарищах по команде. – Как спалось?

– Ты ведь знаешь, что проклял меня этим своим сообщением? – полушутя уточнила я.

– На то и был расчет.

– Пришла спросить, как прошел вчерашний мальчишник. Было весело? – небрежно уточнила я.

На лице Закари расцвела ленивая улыбка.

– Все еще ревнуешь?

– Пытаюсь понять, что мне делать с четырьмя согласиями на посмертие от друзей-некромантов.

– Четыре? – Он непонимающе изогнул бровь. – Откуда набралось так много?

– Один вызвался добровольцем, – со смешком пояснила я. – Отказаться от этих записочек я не имела права, а что с ними делать, не представляю. У светлых, знаешь ли, принято заводить парную нечисть, а не стаи умертвий.

– Ну… В Торстене есть свободный склеп. – Закари оставался невозмутимым. – Остался от питомцев Нестора Торстена. У него, говорят, не складывалось с живыми друзьями, поэтому он заводил себе мертвых.

– Тогда ты, может, в курсе, куда у некромантов исчезли татуировки?

– Не знаю. – Он покачал головой, словно действительно был не в курсе. – Сбежали?

– Я серьезно, Зак.

– Возможно, наши друзья с факультета некромантии решили начать жизнь с чистого листа? – уклонился он от ответа.

– Некромантия – это не выбор, а приговор, – напомнила я, что изменить жизнь парни могут весьма условно.

Усмехнувшись уголком рта, Торстен мягко погладил большим пальцем мою щеку. Фигурный след от выжженного заклятия уже сравнялся с кожей и побледнел, но все равно был заметен. Взгляд Зака на мгновение заледенел, зрачки резко вытянулись, словно эта постепенно исчезающая отметина вызывала в нем ярость.

– Ты права, Марта, – произнес он и посмотрел мне в глаза. – Но никто не заставлял их быть мерзавцами. Это личный выбор каждого.

С первого дня знакомства я искренне считала мерзавцем Торстена. Но никогда, ни разу, даже в дни самого яростного противостояния, он не вредил мне физически, и я не одаривала его светлой магией, способной оставить зарубки на теле. Ни один из нас не позволял себе переступить черту, за которой теряется человеческий облик. Ведь это так важно: оставаться пусть не самым хорошим, но человеком…

Днем я проводила Зака в портальную башню, перед входом в кабинку оставила целомудренный поцелуй на выбритой щеке.

– Удачи.

– Ага, – согласился он, схватил меня за затылок и прижался приоткрытым ртом к губам. Коротко и сладко, даже под ложечкой заныло.

– Уважаемые магистры, – раздался за нашей спиной голос ректора, – как видите, в академии Деймран мы терпимо относимся к проявлению… кхм… симпатии между студентами. Молодым темным чародеям необходимы эмоции, чтобы успешно колдовать.

– Какой позор, – пробормотала я, боясь повернуться лицом к уважаемым магистрам.

Хоть в портальную кабинку забирайся и отправляйся с Закари в родовое гнездо!

– Переживем его вместе, – скомандовал он и громко поздоровался: – Добрый день, господа!

Я повернулась к толпе темных магов и по-идиотски улыбнулась. Осталось только рукой помахать. При приезде в академию гости встретили нас в страшнейшем похмелье, при отъезде застали на публичных лобзаниях. Полагаю, они надолго запомнят нравы, царящие в академии Деймран. И ректор нас не простит!

Украдкой покосилась в сторону главы академии. Он стоял, поджав губы, с таким лицом, словно мы с Торстеном были полностью голые… Говорю же, не простит!