Моя милая ужасная невеста

– У них в клане ходила легенда. Говорили, ректор был настолько силен, что его тело не тронул тлен. По закону потомки имеют право его поднять и пробудить…

– Заткнись, Сет, – рыкнул на него Лайонел. Татуировка заметалась по лбу, перетекла на бровь, а потом залила глаз. Он снова начал поразительно походить на кота Пирата из башни Варлок.

Сомерсет честно прикусил язык и выдержал в молчании целых десять секунд, но было видно, что парня распирает рассказать нелепую историю, как предводитель братства, фигурально выражаясь, уселся в затопленную могилку. Да просто провалился в нее по густые брови и едва не захлебнулся!

– Легенды врут? – мило улыбнулась я.

– Ректора придали огню! – выпалил он и выдохнул от облегчения. – В могиле лежала погребальная урна.

– Какой он предусмотрительный. – Я бросила на Лайонела ехидный взгляд и резковато проговорила: – Поэтому ты закошмарил моего друга и выбил из него согласие на посмертие? Очень собственное умертвие хочется, потомок четвертого ректора?

Повисла острая пауза. Люди всегда теряются от обезоруживающей честности.

– Эй, ведьмак, разве тебя кто-то принуждал подписывать согласие? – с нахальным видом осклабился Лайонел. – Он дал его добровольно.

Стоун шумно сглотнул, напрягшись всем телом, и сжал под столом кулаки.

– А теперь мой друг передумал, – произнесла я и вкрадчиво добавила: – Верни.

– Или что?

– Сейчас же.

Улыбка некроманта стала паскуднее. Он перегнулся через стол и тихо спросил:

– Ты хочешь что-то предложить взамен?

С ума сойти! Я искренне полагала, что даже в башне некромантов не осталось отшибленных на голову смельчаков, готовых со мной тягаться. Или этот ректорский потомок пришел в академию уже после того, как мы с Торстеном перешли в стадию холодной войны?

– Хочешь заключить сделку с темной магией, некромант? – мягким голосом уточнила я и, не разрывая зрительного контакта, тоже придвинулась к нему чуток поближе.

– Я не заключаю сделки с ведьмами. Ты готова дать мне разрешение на посмертие вместо друга?

Все за столом обалдели. Повисшее молчание особенно остро ощущалось на фоне гудящего зала.

Внутри медленно закручивалась воронка ярости. Я честно пыталась попросить по-хорошему. Он начал первый. Все видели! Хотелось немедленно приложить ладонь к макушке, покрытой темной жесткой щетиной, и с помощью чар объяснить, как сильно этот товарищ меня бесит. Но я же, право слово, не некромант, чтобы начинать задорную склоку при свидетелях.

Отодвинувшись от шантажиста, я легкомысленно пожала плечами:

– Да легко.

Бранч поперхнулся на вздохе. У Стоуна натуральным образом отпала челюсть. Не глядя, я пальцем вернула ему челюсть на место. Некроманты, прямо сказать, тоже выглядели сильно удивленными.

– Но сначала хочу посмотреть, что меня ждет после посмертия, – потребовала я. – Покажите, парни, хоть как выглядят умертвия… А то ведь не знаешь, когда на голову прилетит кирпич.

– В мертвецкой плохо пахнет, подруга, – со смешком заявил один из побратимов.

– У меня насморк, – отозвалась я и, поднявшись со скамьи, одернула отутюженный чистый пиджак. Скорее всего, после возвращения из башни некромантов придется снова отдавать в стирку.

Квартет переглянулся и начал подниматься. Бранч тоже завозился.

– Адам, останьтесь с Майком в столовой, – попросила я.

Не хватало еще, чтобы мешался под ногами. Вдруг светлой магией зацепит? Потом начнет жаловаться и требовать взять за себя ответственность. Я знаю себя: взбешусь и еще немного отсыплю добра.

Здоровяк настырно оторвал зад от лавки.

– Нет уж, Варлок, одну с этими маньяками я тебя не отпущу.

– Останься.

Пришлось надавить ладонью ему на плечо и припечатать магическим разрядом, чтобы проникся просьбой. Он не только проникся, но и скривился:

– А с другой стороны, посторожу Стоуна.

– Ты настоящий друг, Бранч. Очень больно? – Я сочувственно поморщилась, когда он промычал нечто неразборчивое, и окликнула очкарика: – Сомерсет, посиди с моими друзьями, чтобы им скучно не было.

Тот недоуменно переглянулся с побратимами.

– Почему я?

– Ты мне нравишься. И очки у тебя забавные.

Мы встретились глазами. Сомерсет слегка поменялся в лице, догадавшись, что чародейка Марта Варлок готова сеять светлую благодать. Много и со вкусом. Даже пальцы зудят!

– Слушай, Лай, просто отдай ей согласие, – пробормотал он, дернув вожака некромантской стаи за рукав.

– Ага, – хмыкнул тот. – Только устрою девушке экскурсию.

Смотреть в башне некромантов было особенно не на что. Из примечательного здесь хранились только новодельный портрет Дормадора Торстена и старый одержимый скелет. Дормадор являлся известным в прошлом некромантом, который по щелчку пальцев воскрешал мертвецов. Но сначала закапывал людей живьем. Я обожала эту историю и во время склок не забывала напоминать Закари об особенностях родословной.