Моя навсегда

Я разозлилась и сказала, что ни за что не расскажу ему всего о себе. Потом молча оделась, как солдат в казарме – за сорок пять секунд. Я желала вылететь из машины как можно скорее, пробкой от шампанского.

Он не мешал мне одеваться, но потом протянул руку и сжал мое запястье.

– Ну, прости, прости меня, девочка ты моя.

– Я не девочка, определенно! – выкрикнула я. – С Новым годом!

– Я дурак, слышишь! Я не должен был ничего говорить. Не имел никакого права. Да остановись ты!

– Да пошел ты к черту! – крикнула я, но он не дал мне выйти из машины.

Он целовал мое лицо, не давал увернуться, просил прощения. Сказал, что просто думал, что в восемнадцать лет… но это неважно, и вообще мы живем в двадцать первом веке… и просто это такая глупая мечта каждого мужчины – быть единственным. Но теперь это не имеет никакого значения.

– Почему? – спросила я тогда сухо, потому что была жутко, жутко обижена.

Он приложил пальцы ко рту, он всегда так делал, когда думал о чем-то важном.

– Потому что теперь ты – моя Софи.

Это было правдой. Я стала его Софи. Это стало моей идентификацией, моей личностью, моей ценностью – быть Его Софи. Время от времени он все же пытался вытащить из меня правду о моих мужчинах, но каждый раз я злилась и несла несусветную чушь, заставляя его ревновать еще больше.

Почему я не смогла с такой же легкостью соврать и его сыну? Я смотрела на Митю и чувствовала, как правда отражается на моем лице, проступает, как родимое пятно, душит, как приступ аллергии.

Митя приложил пальцы ко рту, совсем так же, как это делал его отец в момент раздумий. Я испугалась. Я играю с огнем, и жар обжигает мне руки.

– Соня, ты могла бы мне и рассказать. Зачем от меня-то скрывать, я не понимаю.

– А если он тебе не понравится, мой фальшивый старший брат? Я переживаю, – игриво передернула я плечами.

Митя оставался серьезным.

– Ты его любишь? – спросил он.

– Тебя я никогда не спрашивала.

– Потому что ты всегда знала ответ. Я никогда никого не люблю. Слушай, значит, бросаешь меня на Новый год? Хороша подруга. Хоть салата мне сделала бы.

Я поняла: гроза прошла мимо. Не сегодня. В конце концов, могу я завести роман и не рассказать ему об этом? Отсрочка от скандала как отсрочка от армии. В каком-то смысле весь этот год я жила в кредит, надеясь, что мне удастся расплатиться раньше, чем ко мне придут коллекторы.

– Это кто-то из института?

– Нет, – покачала головой я.

– Из Солнечногорска?

– Нет.

– Ты что, начала знакомиться на улицах?

– Нет, и хватит гадать. Я все равно не скажу, если даже ты угадаешь.

– Я все равно узнаю, – пообещал он и ушел на кухню, где принялся грохотать кастрюлями.

– Не узнаешь! – крикнула я ему. – Никогда не узнаешь.

– Узнаю, – ответил он. – Ладно, поеду в Долгопрудный опять. И это все – только по твоей вине, Сонька. Ты мне должна пирог.

Я была уверена, что все выйдет по-моему. Никто ничего не узнает, а то, что происходит между мною и Митиным отцом, история, которая не заканчивается свадьбой. Никто ничего не узнает, потому что мы с его отцом расстанемся раньше. Когда это случится, я буду умирать, и Митька окажется рядом, будет говорить мне, что «все они козлы» и «он все равно тебя не стоил, кто бы он ни был» или какую-нибудь еще чушь, от которой мне не станет легче. Но от его присутствия станет. Никто ничего не узнает и в конце концов все будет хорошо, все пройдет.

Я не могла ошибаться сильнее.

Глава 12 Плохие вещи случаются с плохими людьми

Обратный отсчет. За 1278 дней до этого

Ящик Пандоры раскрылся двадцатого февраля нового года, когда я, признаться, уже и думать об этом забыла. Мы жили как обычно, Митька надо мной поглумился, а потом забросил тему, приняв как факт, что у меня есть мужчина и иногда я уезжаю к нему. Потом наверняка с ним расстанусь, так что зачем уделять внимание такой ерунде.

Однажды Митька даже разразился тирадой, что встречаться с женатыми мужчинами – грех и бессмыслица, потому что те никогда не бросают жен и никогда не выполняют обещания. Так я узнала, что он придумал себе причину, почему я не хочу ему ничего рассказывать и ни с кем не знакомлю.

– Ты тоже никогда не выполняешь обещаний, когда дело касается девушек, – заметила я.

– Потому что я в каком-то смысле женат на тебе. И еще больше – на своем дипломе. Но я никогда ничего не обещаю – даже тебе.

Мы с Дмитрием были осторожны, мы действительно встречались как женатые любовники, боящиеся огласки. Гостиницы, рестораны в Крылатском и в Кунцеве, ночи за городом. Его квартира – в крайних случаях, потому что встречи со мной – это не будни, это праздник. Он не хотел, чтобы я готовила ему завтраки, он хотел, чтобы мы заказывали завтраки в номер. Он был щедр, как женатый любовник. На Новый год подарил мне смартфон – великолепный, настоящее чудо техники. Митька одобрил, сказал, что если уж и встречаться с женатым мужчиной, то хотя бы с нежадным.

Дмитрий сказал, что теперь сможет дотянуться до меня из любой точки мира, и мне нравилось то, что ему хочется этого – дотянуться до меня.