Моя прекрасная убийца

Я уселся на ведро и с некоторым сомнением в своей правоте — не зря ли я его отпустил? — принялся ждать. Было так тихо, что я даже начал клевать носом.

Приближающаяся сирена ребят с Петерваген, 13, мигом разогнала дрему. Когда машина остановилась рядом с домом и послышались тяжелые шаги, я снова приложил рот к дыре в бетоне и закричал:

— Сюда! Помогите!

— Где вы? — спросил кто-то снаружи.

— Здесь! — во всю глотку заорал я. — Здесь внизу! — и так замолотил руками, ногами, ведром и садовыми ножницами по котлу, стенам и двери, что Ринго Стар со всей своей ударной установкой, услышь он меня, тут же лопнул бы от зависти.

Через пять минут я обрел свободу. Ребята с Петерваген забрались в дом через открытое окно на кухне. На мое счастье, Цирот любезно оставил ключ в замке. Полицейскому, вызволившему меня из подвала, до двух метров не хватало всего пары сантиметров. На его мощную грудную клетку просто просился орден — так широка она была. К сожалению, императора давно нет и некому доглядывать за подобными вещами.

— Кто вы? — спросил мой спаситель, когда я, с облегчением выдыхая спертый подвальный воздух, вышел на волю.

— Ваш коллега, — признался я и показал ему свой значок.

— Ну и ну, — только и смог он вымолвить.

Что означало: «Как же это ты, братец, дал себя там запереть?»

Строго говоря, он был прав. Непозволительно быть таким простофилей.

Тем временем по лестнице спустился второй полицейский.

— В доме никого, — сказал он. — Похоже, хозяева дали деру. Там наверху все вверх дном.

— Надо полагать, — кивнул я.

Из часов появилась кукушка, чтобы известить, что уже половина третьего.

— Как вы узнали? — спросил я.

— По рации, — скромно пояснил великан.

— Мы получили приказ выехать сюда, — сказал другой, — поскольку здесь подверглась опасности жизнь человека.

— Это они малость преувеличили, — ухмыльнулся длинный.

Я подошел к телефону и позвонил к себе на службу.

Трубку взял Фойерхак.

— Ну, наконец-то! — пророкотал он. — Вас уже повсюду ищут! Наш парень, который дежурил в страховом агентстве, упустил Цирота. Тот удрал от него на машине вместе с дамой. Очень мило, правда? Не успел похоронить одну, а уже удирает с другой. Где вы пропадаете? Шеф сказал, что служащие агентства очень нервничают. Ведь они выплатили сто пятьдесят тысяч. У вас ведь были какие-то идеи относительно Цирота, не правда ли? Ну, Клипп…

Я заверил его, что идеи были и есть, хотя еще не знал, что буду делать, и положил трубку. Да. В управлении суматоха, как всегда бывает, когда у людей нет четкого плана и цели. Я пытался представить себя на месте Цирота и прикидывал, что бы я предпринял. Затем набрал номер справочной службы аэропорта.

— Говорят из полиции. Комиссар Клипп. Когда улетает ближайший самолет?

— Куда? — спросила девушка на другом конце провода.

— Куда угодно! — сказал я нетерпеливо. — Вообще — ближайший!

— Через сорок восемь минут, — сказала девушка несколько озадаченно. — В Мадрид.

Я поблагодарил и повесил трубку.

— Как далеко отсюда до аэропорта? — спросил я у полицейских.

— Добрых двадцать километров, — сказал длинный.

— Поехали! — бросил я. — Включайте все свои дела — сирену там, мигалку и жмите изо всех сил!

— О’кей, — сказали они одновременно и зашагали к машине, не обнаруживая особой спешки.

Дверь дома я просто прикрыл за собой.

Мы мчались во весь дух с сиреной и мигалкой. Это было замечательно! Я и раньше иногда так ездил, но на этот раз ребята с Петерваген доставили мне истинное удовольствие. Я радовался, как дитя. Когда можно не обращать внимания на светофоры и дорожные знаки, когда все останавливаются или сворачивают на обочину, а ты жмешь на всю катушку — это просто здорово! Через какие-то пятнадцать минут мы были в аэропорту. По дороге я в двух словах рассказал своим спасителям всю историю и, насколько это было возможно, описал Цирота.

Я попросил их подождать и, прячась за носильщиком, тащившим два серых чемодана, вошел в зал.

Вежливый и равнодушный голос из динамика сообщил, что пассажиров с билетами на рейс Франкфурт — Париж — Мадрид — Касабланка приглашают к стойке В, повторив приглашение по-немецки и по-испански.

Я стремительно ринулся к стойке, где столпились в ожидании человек тридцать. И оказался прав: Цирот со своей красоткой стояли там же. С другой стороны застекленной стойки, которая отделяла зал ожидания от летного поля, уже приближались двое служащих в униформе, чтобы вести пассажиров на посадку.

Я начал проталкиваться сквозь толпу, повторяя, как попугай:

— Пардон! Разрешите, пожалуйста! Извините!

Люди расступались. Наконец, я добрался до Цирота и положил ему руку на плечо. Он испуганно оглянулся и вытаращил глаза.

— Пройдемте, господин Цирот! — тихо сказал я. — Только без фокусов.

Впереди открылась стеклянная дверь.

— Пожалуйста, приготовьте билеты! — элегантный до безумия персонал «Люфтганзы» начал пропускать пассажиров.

— Скотина! — негромко, но с чувством произнес Цирот.

Глаза его так и сверкали.

— Спокойно! — сказал я.