Моя работа в Москве и Финляндии в 1939-1941 гг.

Исторические события проистекают из других событий, которые являются их причиной и объяснением. Но утверждение, что в истории действует закон безусловной необходимости, на мой взгляд, является преувеличением. Политику Советского Союза в отношении Финляндии после 1939 года можно объяснить. Но утверждать, что она в той форме была безусловно необходимой и поэтому единственно возможной, я бы не стал. То же самое можно сказать о политике Финляндии в отношении Советского Союза. Вряд ли можно согласиться с тем, что фантастические планы Гитлера покорения всей Европы были требованием каких-то законов истории и тем самым необходимыми. Напротив, это была роковая ошибка, как для Германии, так и для всего мира.

В любом случае, моё предположение, что Гитлер будет избегать нападения на СССР, по крайней мере, пока идет война с Англией, оказалось ошибочным. И, напротив, моё мнение относительно неочевидности успеха этого похода было правильным. Азартная игра кажется судьбой завоевателей и игроков в войну. Так было с Наполеоном, так было с Людендорфом весной 1918 года. Только случай – смена правителя в России – спас Фридриха Великого.

Зимой 1941 года появились признаки изменения политики Советского Союза в отношении Финляндии. Советский посланник был отозван в Москву, новым посланником был назначен Орлов, который прибыл в Хельсинки в апреле 1941 года. Я в это время тоже был в Хельсинки, и у меня состоялись два продолжительных разговора с Орловым. Ранее он входил в совместный комитет по возвращению машин и оборудования, и у финских представителей в комитете сложилось о нём положительное впечатление. Наши беседы также оставили у меня позитивное представление о нём. Я заметил, что он стремится, естественно, в рамках имеющихся инструкций, работать в интересах улучшения советско-финских отношений. Да и он сам прямо заявил, что это его серьёзное намерение. Орлов высказал сожаление по поводу моей предстоящей отставки. Мы прошлись по всем открытым вопросам и пришли к общему мнению, что важным является только один – проблема никеля в Петсамо. Он считал, что все остальные вопросы могут быть решены. Орлов даже сказал, что, если появится желание, на его взгляд, можно было бы вернуться к вопросу об оборонительном союзе между Финляндией и Швецией. Но в проблеме никеля Кремль будет оставаться на своей позиции, поскольку считает это дело важным. Насколько ему известно, в Кремле ожидали, что я привезу из Хельсинки предложения, на основе которых мы придём к результату. На основе бесед с Орловым у меня сложилось впечатление, что в проблеме никеля мы зашли так далеко, что Кремль уже не отступит.

В ходе беседы Орлов сказал: «Есть ещё одно дело, самое важное. Общее улучшение отношений между Советским Союзом и Финляндией. Этот вопрос надо решить». Это была главная цель его приезда в Хельсинки. Я рассказал о состоявшейся беседе министру иностранных дел Виттингу.

В чём была причина новой политики Кремля?

Гафенку писал: «Лишь позднее, когда сотрудничество с Германией окончательно оказалось на мели, и когда стало очевидным предстоящее столкновение со своим бывшим партнёром по играм, советское правительство задумало успокоить некоторых своих соседей и поддержать у них чувство независимости. Эта политика последнего мгновения была слишком спешной импровизацией для того, чтобы изменить положение дел» (Gafenco G. Op. cit. Р. 353).

Гафенку явно был прав. Но, несмотря ни на что, для нас было бы разумно ещё весной 1941 года принять эту протянутую руку. Осторожность должна быть основным принципом внешней политики малого государства. Недоверие в отношении намерений Советского Союза слишком глубоко укоренилось в финском народе, а вера в военную мощь Германии, особенно у военных, была тверда, как сталь. Это объясняет наши действия, но не отменяет того факта, что мы совершили роковую политическую ошибку. Очевидно, произошло что-то не известное мне, но оно дало основание Гитлеру сказать 22 июня 1941 года в заявлении о начавшейся войне: «В союзе с финскими товарищами стоят победители при Нарвике на Северном Ледовитом океане. Немецкие дивизии под командой покорителя Норвегии защищают территорию Финляндии вместе с финскими героями под командованием их маршала».

9 мая мы с женой через Стокгольм отправились в обратный путь в Москву, где последующие недели прошли в предотъездных хлопотах.

7 мая Сталин стал председателем Совета народных комиссаров, премьер-министром, вместо Молотова, который остался на посту комиссара по иностранным делам. Объяснений этому событию в советской печати не последовало. В дипломатических кругах Москвы полагали, что причиной стало желание показать рост значения и авторитета деятельности правительства в условиях осложнения международной обстановки. Истинный вождь государства взошёл на капитанский мостик.

В мае Германия оккупировала Крит, и война с Грецией завершилась победой держав Оси. Под их контролем оказались все Балканы и значительная часть Восточного Средиземноморья.