Моя революция. События 1917 года глазами русского офицера, художника, студентки, писателя, историка, сельской учительницы, служащего пароходства, рев

Корниловские войска, однако, достигают Петрограда, и будто бы у станции Вырицы разобраны рельсы, чтобы задержать его наступление[384]. Наступает он с тремя кавалерийскими дивизиями и пытается окружить Петроград со всех сторон, перерезав ж.-д. пути, соединяющие столицу. И в это же время Каледин¹¹⁰ грозится со своими казаками отрезать от столицы весь юг России.

<…>

К вечеру в Москве был ураган с дождем и градом. Погода как бы иллюстрировала российский хаос, и на душе было необыкновенно тяжело.

12 сентября (30 августа). Усердие военной цензуры уже сказалось: газеты тощие и с пробелами, как в последний год царствования тобольского узника. Но «Социал-демократ»[385] поругался всласть, видно, это цензурно; ругает он «буржуазные газеты» («Русское слово», «Русские ведом.» и т. п.) «сволочами» и всякими такими словами. Требует их закрытия, вооружения всех рабочих, ареста Милюкова, Рябушинского, Родзянко, Родичева[385] и Кº. Однако чего же изволите лягаться, товарищ? Ведь и газеты, и кадеты тоже осуждают Корнилова и готовы всемерно поддерживать Временное правительство. Теперь не только с ружьем, но и со словом надо обращаться как можно осторожнее. С каждым днем разрастаются продовольственные волнения. Недостаток пищевых продуктов говорит сильнее «Социал-демократа» или «Русского слова», митинги запрещены, но они происходят невольно в хвостах, и еще не выяснилось, на чьей стороне большинство – на корниловской или на керенской. Будь на месте Корнилова кто-нибудь погениальнее, вроде, например, Скобелева¹¹² (покойного), так ясно, что не большинство, а все пошли бы за ним, а вы, товарищи, отправились опять бы в свои подполья. Из министерства окончательно ушли Юренев¹¹³, Кокошкин¹¹⁴ и Чернов. Последний хочет все-таки проводить свои земельные проекты через Совет крестьянских депутатов. Официально объявлено, что генералы Корнилов, Лукомский¹¹⁵, Деникин, Марков¹¹⁶ и Кисляков¹¹⁷ отчислены от должностей и предаются суду за мятеж. Кто же, в самом деле, Корнилов? Не прав ли я был, отнеся его побег из плена к поступку, не делающему ему чести и славы? Не он ли оговорил Алексеева и Брусилова, и что, собственно, он сделал за время своего Верховного главнокомандования? Бегство из Галиции, позор Тарнополя[386] и скоропалительная сдача Риги – не следствие ли его бесталанности? Да и что бы вышло теперь, если бы он был гениален, как Наполеон? Ровно ничего. Все равно мы войною уже не вернем потерянных людей, богатства и земель. Об этом утопично мечтают все наши временно-вредо-правители да дети маломысленные, а большинство (если мы еще не все обыдиотились) не видит в войне ни надобности, ни прока. Опять скажу, что именно «буржуи» сознают ее бессмысленность и бесплодность. Но только кончать ее нужно дружно, а не в разброде. Надо всем сразу сказать «долой войну» и моментально остановить ее перемирием. Пусть оно будет сепаратно, но условлено так, что мы не предадим немцам наших союзников, то есть не сделаем их положения от нашей пассивности ухудшенным. Как это сделать – пусть подумают великие умы, и социалисты, и кадеты, и дипломаты. Все они такие мастера говорить, писать – пускай договорятся и допишутся до такой великой победы.

<12 сентября (30 августа) – 14 сентября (1 сентября)>

15 сентября (2 сентября). «Военный министр получил от министра-председателя сообщение, что Корнилов сдался и арестован в Ставке Алексеевым». Так официально объявил временно командующий войсками Московского округа подполковник Рябцев¹¹⁸. И наш голова В.В. Руднев приглашался в кабинет, но, как пишут, отказался. Таких министров, я думаю, в одной Москве найдутся тысячи. Немного же, стало быть, требуется теперь для министерской должности. Как ни бьемся, а, должно быть, не миновать нам приглашать для водворения порядка в нашей земле – великой и обильной – варягов (если они сами не придут к нам). В Думе городскими делами совсем не занимаются, все болтают про «текущие моменты» и сочиняют резолюции, которые жизнь нисколько не улучшают. В частности, голова сообщил Думе, что Каледин еще не арестован и «сеет контрреволюцию, разъезжая по Донской области, объявляя мобилизацию и собирая вооруженные части, в распоряжении которых имеются и артиллерия и броневики». В прениях вчерашнего думского заседания Н.И. Астров сделал сильный бросок партии социал-демократов: «Возьмите власть – она валяется на улицах Петрограда», и тем самым «убил-ушиб Лебедь белую» – Керенского, который все еще никак не раздаст затасканные министерские портфели. Мало охотников управлять «взбунтовавшимися рабами».