Моя русская жизнь. Воспоминания великосветской дамы. 1870–1918

Сам дом был подлинным музеем драгоценных вещей: картин, бронзы, скульптуры, мебели и фарфора. Одна комната была декорирована гобеленами знаменитого французского художника Буше. Они были несколько вольными по сюжету, но полными изящества. Не знаю почему, но еще с незапамятных дней существовал обычай держать эту комнату для архиереев, которые останавливались во дворце, так что она стала известной под названием Архиерейской комнаты. И, к нашему великому изумлению, перед приездом одного из этих прославленных посетителей гобелены повернули лицом к стене, чтобы не шокировать владыку или не мешать спокойствию его сна.

Здесь можно было заниматься изучением живописи и наслаждаться картинами великих итальянских мастеров всех школ. В Ивановском находился большой семейный портрет княгини Екатерины Барятинской, урожденной принцессы Шлезвиг-Голыптейнской, работы Анжелики Кауфман, швейцарской художницы XVIII века, репродукции которой, разбросанные по всему миру, так хорошо известны. О самой княгине говорили, что у нее был столь жестокий нрав, что, когда ее управляющему сообщили о ее кончине, бедняга умер на месте от радости!

Среди самых замечательных предметов находился бесценный бронзовый столик работы Гутьере, знаменитого резчика XVIII века, и туалетный сервиз севрского фарфора, подаренный Марией-Антуанеттой, а также ее портрет, подаренный ею самой князю Ивану Барятинскому, когда тот был послом России при французском дворе, с надписью: «Мария-Антуанетта – князю Барятинскому». Еще на одном портрете королева изображена в зловещей тюрьме Тампль с головой, накрытой небольшим черным кружевным колпаком. В одном из залов для приемов находился большой портрет императрицы Екатерины II, написанный знаменитым художником Лампи, на котором она изображена с орденской лентой Святого Георгия. Наша картина считается оригиналом, а все остальные существующие экземпляры – не что иное, как ее копии. В том же зале были великолепные портреты всех императоров и членов императорской семьи. Увы! Все было разграблено или уничтожено в дни революции.

Была часовня в стиле Людовика XIV, а под ней находился наш семейный склеп. Две прекрасные комнаты были отведены под исторический музей, иллюстрирующий жизнь и достижения фельдмаршала князя Барятинского, завоевателя Кавказа, а позднее наместника на Кавказе. Среди других реликвий был его гороскоп, написанный на пергаменте, который ему кто-то составил во время его крещения. В нем была верно предсказана его последующая слава.

Не могу обойти вниманием то, что Ивановское принимало многих императорских особ. Императрица Екатерина II останавливалась на пути в недавно завоеванный Крым. Император Александр I был здесь по дороге в Таганрог вместе с императрицей Елизаветой Алексеевной. Можно вспомнить, что, когда он умер в 1825 году во время своего путешествия, повсюду говорилось, что тело, заключенное в гроб, было не его, а сам он ушел и странствует по Сибири. Когда императрица Елизавета вернулась в Ивановское, она ничего не рассказывала об обстоятельствах его кончины. Ивановское также почтили своими визитами императоры Александр II и Александр III, который, будучи наследником престола, присутствовал на похоронах фельдмаршала князя Барятинского. Там же находилась мраморная табличка в память визитов всех этих высоких гостей.

Еще одно воспоминание о Ивановском – знаменитый Мазепа, чей лагерь располагался в имении. Одна из деревень носит имя Мазеповка.

После короткого визита в это очаровательное место мы с мужем отправились в Киев. Генерал Иванов заехал к нам в гостиницу сразу же в день нашего приезда. Он был таким симпатичным, таким любезным человеком, но в то же время прославленным воином. Мое сердце тут же почувствовало влечение к нему.

После нескольких дней поиска подходящего для нас жилья, когда нам пришлось обшарить весь город, мы решили снять квартиру в доме, построенном на американский лад, – огромной башне на 1500 жителей. Здание имело девять этажей, а с крыши, оборудованной прогулочной площадкой, открывался великолепный вид на Киев. Этому дому, как мы позднее увидим, было суждено сыграть большую роль во время обстрела города большевиками.

Мне Киев показался очень живописным. Это была столица Малороссии, которая сама по себе весьма живописна. Город строился на склонах достаточно высоких холмов, ограниченных рекой Днепр, а когда река разливалась в паводок в начале весны, вид был вообще уникальный. Поскольку я никогда раньше не бывала в Киеве, то с величайшим интересом изучала его осенью, когда мы устроились в своем новом жилье. Знаменитая Киево-Печерская лавра чрезвычайно богата разнообразием стилей и святых икон. Софийский собор с его древними стенами, покрытыми мозаикой, относящейся еще к временам языческой Руси, был великолепен, и я была полна изумления при виде многих его красот. Есть что-то трогательное в этих древних церквях с их «тусклым религиозным светом», что предрасполагает к молитве перед мощами святых, чьи кости покоятся в их сводчатых склепах.