Моя судьба. История Любви

У меня всегда с собой небольшой магнитофон — в машине, в самолете, везде. Надев наушники, я постоянно что-то слушаю: песни, с которыми готовлюсь выступать, те, с которыми только знакомлюсь, те, что исполняют другие певцы; а когда мне хочется отдохнуть и расслабиться, я слушаю оперные арии в исполнении Каллас или Паваротти, либо классическую музыку, главным образом Моцарта и Бетховена. Когда я смотрю фильм и вижу, как к концу кассета пленки движется все быстрее и быстрее, я говорю себе, что так происходит и в жизни. Мой фильм мог оборваться уже 19 лет тому назад на шоссе, в 20 километрах не доезжая Лиона. Я уже многое испытала: безвестность и славу, бедность и богатство, приветливость и враждебность. Последние два слова, пожалуй, не совсем точно передают мою мысль. Я жила в

атмосфере пугающего накала страстей, ощущая любовь одних и ненависть других.

О дорожной аварии, которую я только что упомянула, писали в газетах. В это время в нашу контору на авеню Ваграм пришло анонимное письмо, в нем я прочла:

— На этот раз ты уцелела, но в следующий раз ты от нас не уйдешь.

Джонни тут же обратился к своему адвокату. Мы еще находились в Лионе, наша опломбированная машина все еще ждала экспертизы, а в суд уже была направлена жалоба по обвинению неизвестного в попытке покушения на нашу жизнь (факт покушения так никогда и не был установлен). Джонни успокаивал меня, как только мог: по его словам, все артисты получают такие анонимные письма. Пишут их обычно люди ненормальные, которые никогда не приводят в исполнение своих угроз.

Тем не менее, несколько месяцев спустя полиция задержала какого-то юнца, позднее отправленного в сумасшедший дом. Это довольно грустная история. Двадцатилетний Филипп Т. был отчислен из педагогического учебного заведения. В армию его тоже не взяли. За полгода он перепробовал десяток профессий… И однажды — произошло это 18 октября 68-го года — он сел в такси; денег, чтобы расплатиться, у него не оказалось, и шофер отвез его в полицию; там его обыскали и были несказанно удивлены: при нем обнаружили домашние туфли и. пилу.

— Я хотел взломать дверь в квартиру Мирей Матье и улечься в постель в ожидании ее прихода, — заявил он. — А домашние туфли захватил, чтобы не наделать лишнего шума.

По его словам, он решился на это потому, что Мирей Матье многозначительно поглядывала на него, когда выступала на празднике газеты «Юманите».

Он показал, что уже два года следует за мной, когда я гастролирую в провинции, что я вдохновляю его и он даже написал для меня несколько песен (в лихорадочном возбуждении он привел некоторые их названия: «Ночной незнакомец», «На улице твоей живет любовь».), что он добивался аудиенции у Джонни Старка, приезжая на авеню Ваграм, думая, что я там живу, и был сильно разочарован, не застав меня, ибо надеялся, что я расплачусь с таксистом. Психиатр, доктор Лафон, который его обследовал, пришел к заключению, что имеет дело с эротоманом.

Диски с записями Мирей Матье разлетались в одночасье

В другой раз какой-то мужчина, говоривший с бельгийским акцентом, позвонил маме и сказал, что он хотел бы получить мою фотографию с автографом. (У мамы всегда имелись такие фотографии… она дарила их своим друзьям и владельцам соседних лавок, которым это доставляло удовольствие.) Незнакомец подъехал к ее дому как заправский турист, в машине с бельгийским номером; это был симпатичный на вид мужчина лет 50 с заметными залысинами. Однако, войдя в дом, он внезапно заговорил угрожающим тоном:

— Я вас сейчас прикончу. И тогда Мирей придется возвратиться из Соединенных Штатов. Она обещала выйти за меня замуж!

Мама, проявив хладнокровие, которого я в ней не подозревала, обратила все в шутку, дала ему фотографию, и он ушел. На всякий случай она записала номер его машины. На следующий день он заявился в контору на авеню Ваграм. Я и в самом деле была в Лос-Анджелесе, где вместе с Полом Анкой записывала пластинку.

Он пришел в контору в половине седьмого вечера. Надин перед тем ушла в соседнее почтовое отделение, чтобы отправить корреспонденцию. В помещении находились только Малыш и секретарша Ивонна. Внезапно дверь отворяется, и на пороге возникает человек с револьвером в руках. Начинается вторая серия «детективного фильма»! Неизвестный заставляет обоих встать лицом к стене и поднять руки вверх. Он требует назвать номер моего телефона в Америке и говорит:

— Если она откажется вернуться, вы станете моими заложниками! И тогда Ивонна обращается к нему кротким голосом… напоминает о разнице во времени, объясняет, что в такой час его со мной не соединят (это была чистая правда: я спала!). Она все говорит, говорит. как с малым ребенком, которого убаюкивают. Он, в самом деле, успокоился и удалился так же незаметно, как пришел. Когда Надин возвратилась в контору, она застала Малыша и Ивонну которые все еще не могли прийти в себя.

— Мы только что испытали адский страх!…