Моя тюрчанка

В голове моей прокручивалась невеселая мысль. Вот моя милая разругалась с Анфисой Васильевной – за то, что та навострилась вытянуть с нас кровные червонцы в обмен на кукиш с маслом. Но что если рекрутерша по правде, как сама выразилась, продавала нам работу?.. Может, гастарбайтеры так и трудоустраиваются – за последний грош покупая себе место работника торгового зала, мусорщика, дворника, консьержа?.. А потом, перебиваясь на хлебе и воде, кое-как дотягивают до первой зарплаты?.. Ясно только одно: на хватающихся за любую возможность заработка несчастных иностранцах – ловкачи вроде Бахрома строят доходный бизнес.

Я промотал пленку воспоминаний назад, к нашему первому контакту с сиятельным господином Мансуровым. И с глаз у меня точно упали шоры. Я понял: все это время господин директор агентства гнал нас, как белую лабораторную крысу по лабиринту. Чтобы мы, в конце концов, оказались там, где оказались: в закутке у Анфисы Васильевны. Если бы не гневная вспышка Ширин, мы бы вывернули карманы. И от суммы, которую мы выложили бы очкастой рекрутерше, свой процент получил бы и Бахром.

Я живо вспомнил, как мы с любимой, бросив последний взгляд на крокодила и черепаху, выходили из роскошного кабинета жулика Мансурова. Оставив там деньги, мы приобрели надежду. Мы не знали, что вор Бахром поведет с нами тонкую игру, достойную доктора Менгеле от психологии. Тогда, еще не доехав до дома, мы получили от Бахрома весть. Господин Мансуров предлагал моей девочке увлекательную и неплохо оплачиваемую работу в кошачьем питомнике. Глупым окунем мы заглотили наживку – попались на крючок. Бахром и не думал устраивать мою милую работницей по уходу за кошками. Но и с крючка нас снимать не собирался, правильно рассудив, что еще может поиметь с нас выгоду.

Мансуров позвонил – и отменил нашу поездку в кошачий отель на собеседование. Но сделал это с искусством фокусника, за уши вытаскивающего зайца из цилиндра. Мы не утратили доверия к плуту. Возможно, нам трудно было смириться с мыслью, что уплаченные денежки вылетели в трубу. Так что мы – с натянутыми, как гитарные струны, нервами – стали ждать от господина Мансурова новых предложений о работе. А он – иллюзионист, изощренный психолог и великий комбинатор – сделал рискованный «ход конем», отправив нас на вымышленное интервью на забытый богом адрес. Наверное, Бахром до колик в животе хохотал, воображая, в каком отчаянии были мы с Ширин, когда на распроклятой Лиственной улице поцеловались с холодным подвесным замком.

Мансурову светили тогда два варианта развития событий. Вариант «а»: мы уже полностью остриженная овца – больше не верим подлому мошеннику и не купимся ни на какие уловки; в этом случае Бахрому остается «всего лишь» та нехилая пачка денег, которую мы выложили в офисе. Но нельзя ли с голой овцы срезать еще и кожу?.. И это – вариант «б», к которому и подводил нас тонкой игрой на наших нервах «доктор Менгеле». Измученные длительным молчанием Бахрома, потерявшие надежду подыскать для моей девочки хоть какую-то работу, мы тепленькой добычей отдадимся в холодные руки господина Мансурова, как только тот вновь объявится со словами: «У меня для вас кое-что есть». Из страха, что Бахром снова пропадет на долгие дни со связи, мы уцепимся за любое, даже самое невыгодное предложение.

Вроде бы все шло к варианту «б». Покорные, как крысы звуку волшебной дудочки, мы приехали в гипермаркет к Анфисе Васильевне. Но когда рекрутерша с рыбьими глазами стала точно шкуру с нас сдирать – с восхитительной наглостью перечисляя, сколько мы должны заплатить за «то» и за «это», – Ширин взорвалась от возмущения. Запуская смятую бумажку в бесстыжую физиономию подельницы афериста Мансурова – моя девочка как бы мстила за всех ограбленных гастарбайтеров.

Переваривая винегрет своих мыслей, я глядел на милую Она сидела с хмурым личиком, на которое точно набежали тучи, и смотрела куда-то в пространство. Напряженное молчание между нами затягивалось. А ведь нам было, о чем поговорить.

Плохо ли, хорошо ли, но история с Бахромом и Анфисой Васильевной закончена. Мы больше не будем ждать звонков от уродца Мансурова. Можно смело блокировать его телефонный номер. Но у моей красавицы так и нет работы. Январь перевалил за половину. А в феврале у нас будет не больше двух недель на то, чтобы моя девочка трудоустроилась. Четырнадцатого февраля виза уже не будет действовать.

– Поехали в полицию, – вдруг сказала моя девочка.

Я аж вскинулся от неожиданности:

– В полицию?..

– Да. В полицию, – настойчиво повторила Ширин. – Ты уплатил Бахрому почти половину своей пенсии. А разве это наперсточник нашел мне работу?.. Нет!.. Он заставил нас впустую скататься на Лиственную улицу. А потом привел к стерве Анфисе, которая охотно запустила руку к нам в карман, чтобы присвоить нашу последнюю копеечку. Нас обворовали и унизили – ты понимаешь?.. Я не могу это так оставить.