Моя вторая мама (др. вар.)

– О, наконец-то мы летим в Майами! Погреемся на солнышке, только бы не обгореть!.. Кстати, – она наклонилась почти к самому уху Даниэлы. – Ты видела, кто сидит перед нами?

– Тише, умоляю, Джина! Тебя могут услышать!

– А тебе бы этого не хотелось, нет? – тормошила подруга Даниэлу. – Чтобы он нас услышал?

– Этот сеньор... с женой, – так же тихо ответила Даниэла.

– Да нет, не похоже, чтобы это была жена. Это его... его...

– Тсс...! Умоляю, Джина! – голос Даниэлы сел от волнения. – Замолчи!

Мы выглядим школьницами, сбежавшими с урока...

– Какие школьницы, дорогая? Мы богини, отправившиеся покорять мужчин! – Она снова весело рассмеялась. – А наши-то, наши кавалеры, оставшиеся в Мехико! Каковы? И твой, Херардо, и мой, Филипе?! Испугались, однако, что мы отхватим себе на отдыхе миллионеров! Ну и пусть поволнуются!

Это им полезно!.. После всего, что случилось в последние недели, – посерьезнев, произнесла Джина, – я очень хочу, чтобы ты была наконец счастлива, моя дорогая подруга! Ты этого заслуживаешь, честное слово: сколько ты пережила из-за этого подонка Альберто... А последний показ мод...

Это же все нервы, нервы.

– Пожелай мне любви, Джина! – Даниэла прижалась к подруге, словно ища у нее защиты. – На любовь вся моя надежда... Только на нее! Иначе не стоит жить!

Они замолчали и отчетливо услышали голоса, доносившиеся с передних кресел, где сидели Хуан Антонио и Ирене.

– О, все было очень вкусно, дорогой! Теперь мне понятно, почему наши билеты так дороги! Вот, что значит лететь первым классом... Между прочим, – многозначительно кивнула Ирене назад, – твоя приятельница, которая упала в аэропорту, и ее рыжая подруга, смеялись всю дорогу, как ненормальные!

– Ты очень строга. Я уверен, им и в самом деле было весело...

– А меня они раздражали! Но, слава Богу, мы уже прилетели, объявили, что самолет пошел на снижение!.. Ой! – шумно захлопала в ладоши Ирене. – Вот, я уже вижу в иллюминаторе море! Как блестит на солнце! Какая прелесть! – ее неуемный восторг, к неудовольствию Хуана Антонио, привлекал всеобщее внимание.

* * *

Оставив Ирене в зале ожидания, Хуан Антонио отправился за машиной. И будто по воле провидения на стоянке такси он увидел темноволосую женщину с мягкими печальными глазами. Он рванулся к ней.

– Вам помочь, сеньора?

– Да, будьте так любезны, спасибо... вот наша машина... Сюда, пожалуйста. Но я должна подождать подругу... Мне ужасно неудобно, что я причиняю вам столько беспокойства... уже второй раз за этот день.

– Ну, что вы! – галантно возразил сеньор Мендес Давила. – Помочь такой красивой женщине – одно удовольствие, поверьте!

– Вашей жене, – нерешительно промолвила Даниэла, – вряд ли понравились бы эти слова.

– Моей жене? – улыбнулся своей самой обаятельной улыбкой Хуан Антонио. – Она мне не жена!.. Дело в том, сеньора, что я недавно овдовел и... Извините, я вам еще не представился... Хуан Антонио Мендес Давила.

Надеюсь... мы еще... увидимся...

– Очень приятно! Даниэла Лоренте.

Именно в этот момент подошла Ирене, сопровождавшая коляску с чемоданами.

– Опять эти две строили тебе глазки? Да, Хуан Антонио? – требовательно вопрошала разъяренная, словно тигрица, женщина. – Несносные! Будто все время они стоят у нас за спиной, черт возьми! А ты и рад каждой юбке!..

– Не знаю, чего ты злишься, Ирене, но они и в самом деле очень симпатичные, особенно темноволосая... Даниэла, – обезоруживающе улыбнулся Хуан Антонио. – И ее подруга тоже ничего!

– Ты уже зовешь ее Даниэлой? Это все та же... которая падала?.. Да? Ну, ты на ходу подметки рвешь, мой дорогой жених! У меня такое впечатление, что, оставь я тебя с ней еще на десять минут, ты бы сделал ей предложение!

Не оправдывайся, лучше пошли!..

В душе Хуан Антонио согласился со словами проницательной Ирене.

Каким-то спокойствием веяло от этой очаровательной женщины. Такие глаза не могут солгать, без всякой связи с предыдущими мыслями, подумал Хуан Антонио.

Кто она и ее подруга? Ему послышалось или это в самом деле было так, когда они еще летели в самолете, он услышал, что в разговоре Даниэла и Джина несколько раз упомянули название теплохода "Норвей"? Неужели мы и поплывем вместе? Душа Хуана Антонио радостно замерла, словно перед прыжком.

Он не позволял себе думать ни о чем, что омрачило бы его внутреннее состояние беспричинной радости и детской беззаботности, вдруг овладевшее всем его существом. Давно такого не случалось. Это настроение не испортила даже Ирене, продолжавшая и на теплоходе болтать непрерывно, распаковывая свои многочисленные чемоданы, баулы и превращая каюту в магазин модной одежды.