Моя вторая мама (др. вар.)

Каждый день Долорес с тревогой замечала новые следы угасания Ракель. Ее сердце разрывалось от жалости к бедняжке. Той становилось все хуже, – лицо мертвенно-бледное, глаза запали. Долорес искренне любила Ракель, которая сделала счастливым ее сына, которая подарила ей внука. Как несправедлива жизнь – Ракель, такая молодая, должна была бы жить еще много лет, но вот умирает, а старуха живет и полна сил и энергии.

Не один раз Долорес, приходя в церковь, ставила свечу Деве Марии с просьбой забрать на небо ее, старуху, сохранив жизнь Ракель. Но, увы, судьба распорядилась иначе.

Мануэль собрался в отпуск, чтобы как можно больше времени проводить с женой, но Долорес и Ракель выгнали его на работу. Трагический вид Мануэля все время напоминал о смерти, а Долорес решила во что бы то ни стало сделать последние месяцы жизни Ракель по возможности счастливыми. С неистощимой энергией она выдумывала все новые фокусы, которые могли бы развлечь Ракель.

Сначала она пыталась водить ее по магазинам, покупая ей новые платья, но скоро больная стала слишком слаба и могла лишь едва добрести до мотоцикла, в котором Долорес возила ее на лечение. В одной из таких поездок они случайно столкнулись на улице с Ирене. Как всегда красивая и нарядная, та была поражена, увидев исхудавшую, с платком на голове подругу. И хотя они когда-то серьезно поругались, Ирене до слез расстроилась, узнав о болезни Ракель, которая была и осталась для нее единственным близким человеком.

Лечение было для Ракель настоящим мучением. От него кружилась голова, все тело ломило. Да и чем оно могло помочь? Продлить ее жизнь на несколько недель? Стоило ли это таких мук? Но свекровь твердо стояла на своем – она упрямо сажала Ракель в коляску своего мотоцикла и везла в больницу.

Долорес придумывала тысячу разных способов, чтобы развеселить Ракель – вместе со своим секретарем Акилесом, они разыгрывали перед больной целые импровизированные спектакли. Новой идеей Долорес было обучить Акилеса кройке и шитью на заочных курсах. Акилес покорно принялся за дело. Долорес накупила разных тканей, и Акилес взялся за пошив мини-юбки. Долорес прослышала, что они снова вошли в моду и решила продемонстрировать всему свету свои, – как она утверждала, – "стройные ножки". Ракель не могла удержаться от улыбки, смотря, как Акилес ползает на коленях с сантиметровой лентой в руке, с булавками в зубах, а Долорес дает ему указания. Но настало время везти Ракель на процедуры, и Долорес решительно подошла к Ракель:

– Пойдем, дорогая. Я хочу после больницы успеть в один магазинчик. – Долорес, несмотря на свою роль легкомысленной и взбалмошной особы, не опаздывала на лечение ни на минуту. Она видела, что мучает Ракель, но продолжала надеяться на чудо. Вдруг Дева Мария внемлет ее молитвам... Ракель понравилась ей с самой первой минуты их знакомства. Она сразу разглядела в легкомысленной девочке женщину, идеально подходящую для ее сына и сделала все возможное, чтобы укрепить их отношения. И как сделала! Неспроста были все эти поездки вдвоем или втроем с Ирене. Ракель поверила ей, полюбила ее.

Она вошла в их семью и стала родным и близким человеком.

Затем, когда подрос маленький Тино, Долорес вдруг увлеклась футболом – она стала лучшей на свете бабушкой для мальчишки. У кого еще есть такая бабушка, которая не пропустит ни один гол, стоя в воротах! Долорес всегда знала, где она нужнее всего. Сейчас ее место было рядом с Ракель, таявшей на глазах.

– Поднимайся, дорогая, не заставляй старую женщину умолять тебя. – Долорес взяла невестку под руку, не обращая внимания на ее протесты. – Если ты будешь упрямиться, – назидательно сказала Долорес, надевая шлем, – я буду кричать. – И она гаркнула: – Караул! На помощь! Помогите мне справиться с этой девчонкой!

Это было так комично, что Ракель через силу улыбнулась и стала с помощью Долорес забираться в мотоциклетную коляску.

* * *

Под нажимом матери и жены Мануэль ходил на работу. Он и сам понимал, что его печальный вид не доставит радости Ракель, – Долорес с этим справится лучше. Но и за рабочим столом он мысленно был с ней, со своей любимой женой.

Ради нее он был готов на все. И он совершенно не мог понять Хуана Антонио, который, имея такую замечательную жену, как Даниэла, мог обращать внимание на других, да еще таких, как Летисия! Мануэль не раз высказывал другу свое мнение, но он и не думал, что события будут разворачиваться с такой скоростью. Теперь, проходя мимо печатавшей на машинке Летисии, Мануэль испытывал такие же чувства, как когда-то при встрече с Ирене. Ему было очевидно, что именно Летисия была инициатором этой постыдной связи. Мануэль, разумеется, ничего не говорил вслух, но, замечая его взгляды, Летисия только усмехалась. Ей было безразлично, как относятся к ней другие. Главное, все задуманное ею, развивалось по намеченному плану. Следующим шагом будет ее переезд из дома в квартиру, которую снял Хуан Антонио. Летисия шаг за шагом повторяла путь, когда-то пройденный Ирене, но действовала более продуманно и изобретательно.

* * *