Моя жизнь

В последнюю неделю месяца, после посещения районов, пострадавших от недавних наводнений в штатах Вашингтон, Орегон, Айдахо и Пенсильвания, я встретился с новым премьер-министром Японии в Санта-Монике. Перед тем как стать главой японского правительства, Рютаро Хасимото был министром торговли — коллегой Мики Кантора. Хасимото, горячий поклонник японского боевого искусства кендо, был жестким и умным человеком, получавшим удовольствие от борьбы любого вида. Кроме того, с этим лидером можно было успешно сотрудничать: они с Кантором заключили двадцать торговых соглашений, в результате чего наш экспорт в Японию вырос на 80 процентов, а торговый дефицит США в торговле с Японией третий год подряд снижался.

Месяц закончился на высокой ноте. Мы с Хиллари отпраздновали шестнадцатилетие Челси, посмотрев вместе с ней в Национальном театре мюзикл «Отверженные», а потом привезли полный автобус ее друзей на уикенд в Кэмп-Дэвид. Нам нравились друзья Челси, и нравилось смотреть, как они сражаются в пейнтбол в лесу, играют в боулинг и другие игры. Они все еще оставались детьми, хотя вскоре должны были окончить школу. Большую часть уикенда я провел, обучая Челси водить автомобиль и разъезжая вместе с ней по территории Кэмп-Дэвида. В последнее время я редко имел возможность водить машину, и мне этого не хватало. Я хотел, чтобы Челси понравилось управлять автомобилем и чтобы она научилась делать это хорошо и без опасности для себя и окружающих.

Мирный процесс на Ближнем Востоке вновь оказался под угрозой, когда в начале марта в результате нескольких взрывов бомб, устроенных террористами «Хамас» в Иерусалиме и Тель-Авиве, погибло более тридцати человек и еще множество было ранено. Среди погибших было несколько детей, няня-палестинка, работавшая у своих друзей-евреев, и две молодые женщины-американки. Я встретился с их семьями в Нью-Джерси, и меня глубоко тронула искренняя приверженность этих людей мирному процессу — единственной возможности предотвратить гибель детей в будущем. В своем телевизионном обращении к израильскому народу я говорил об очевидном — о том, что террористы «хотели убить не только ни в чем не повинных людей, но и растущую надежду на мир на Ближнем Востоке».

Двенадцатого марта мы вместе с королем Иордании Хусейном вылетели на моем президентском самолете на «Саммит миротворцев», организованный президентом Мубараком в Шарм-эш-Шейхе — прекрасном курорте на Красном море, чрезвычайно популярном среди любителей дайвинга. За несколько дней до этого Хусейн прибыл на встречу со мной в Белый дом, где мы обсудили террористические акты, организованные «Хамас». Он был полон решимости сплотить арабский мир в борьбе за мирное урегулирование. Я с удовольствием провел с ним время в этом длительном полете. Мы всегда находили общий язык, а после убийства Рабина стали по-настоящему близкими друзьями и союзниками.

Руководители двадцати девяти государств — арабских стран, государств Европы, Азии и Северной Америки, — включая Бориса Ельцина и Генерального секретаря ООН Бутроса Бутроса-Гали, прибыли в Шарм-эш-Шейх, где их встретили Перес и Арафат. Мы с Мубараком были сопредседателями саммита и вместе с нашими помощниками работали день и ночь, чтобы участники конференции приняли на себя четкие и конкретные обязательства бороться с терроризмом и способствовать развитию мирного процесса.

Впервые в истории арабский мир вместе с Израилем осудил терроризм и пообещал с ним бороться. Без объединенного фронта невозможно было обеспечить Переса поддержкой, необходимой для развития мирного процесса и открытия сектора Газа, чтобы тысячи живших там палестинцев могли вернуться на свои рабочие места, находившиеся в Израиле. Он был необходим и для того, чтобы поддержать Арафата в его борьбе против террористов, — в противном случае Израиль мог отказаться от продолжения мирного диалога.

Тринадцатого марта я вылетел в Тель-Авив, чтобы обсудить конкретные шаги Соединенных Штатов в поддержку вооруженных сил и полиции Израиля. На встрече с премьер-министром Пересом и его кабинетом я пообещал выделить на эти цели 100 миллионов долларов и попросил Уоррена Кристофера и директора ЦРУ Джона Дойча остаться в Израиле еще на несколько дней, чтобы помочь в реализации нашего общего проекта. На совместной с Пересом пресс-конференции, устроенной после совещания, я признал, что очень трудно надежно защититься от «молодых людей, приверженных апокалипсической версии Ислама и политике, побуждающей их становиться живыми бомбами, чтобы убивать невинных детей». Но, сказал я, мы можем более эффективно предотвращать теракты, перекрыв финансовые потоки и лишив террористов поддержки извне. Я также использовал этот повод, чтобы подтолкнуть Конгресс к принятию антитеррористических законов, которое откладывалось уже больше года.