Моя жизнь

наткнулся в углу газетного листа на заметку под заголовком "Избирательное

право индийцев". В ней упоминалось о находившемся на рассмотрении парламента

законопроекте, по которому индийцы лишались права избирать членов парламента

в Натале. Я ничего не знал об этом законопроекте, да и остальные гости не

имели о нем понятия. Я обратился за разъяснением к Абдулле Шету. Он сказал:

- Что мы понимаем в таких вопросах? Мы разбираемся только в том, что

касается нашей торговли. Вы знаете, что в Оранжевой республике уничтожили

всю нашу торговлю. Мы пытались тогда протестовать, но из этого ничего не

вышло. Мы беспомощны и необразованны. Как правило, просматриваем газеты

только для того, чтобы узнать рыночные цены на сегодняшний день, и т. п. Что

мы знаем о законодательстве? Нашими ушами и глазами стали

адвокаты-европейцы.

- Но многие молодые индийцы родились и получили образование здесь. Разве

они не в силах вам помочь? - спросил я.

- Что вы! - огорченно воскликнул Абдулла Шет. - У них нет никакого желания

сблизиться с нами, да и мы, по правде сказать, не очень-то хотим с ними

знаться. Они христиане и находятся всецело под влиянием белых священников, действующих по указке правительства.

Я многое понял. Я чувствовал, что этих индийцев следует считать своими, разве став христианами, они перестали быть индийцами? Но я собирался

вернуться на родину и не решался поделиться мыслями, роившимися в моей

голове, а только сказал Абдулле Шету:

- Наше положение чрезвычайно осложнится, если законопроект станет законом.

Для нас это равносильно смерти. Он в корне подорвет наше чувство

собственного достоинства.

- Возможно, - отозвался Шет Абдулла. - Я расскажу вам историю этого

вопроса. Мы не имели никакого понятия об избирательном праве, пока м-р

Эскомб, один из наших лучших адвокатов - вы его знаете, - не открыл нам

глаза. Произошло это так. Он большой задира, а так как он не ладил с

инженером порта, то опасался, что на выборах инженер отобьет у него

избирателей и нанесет поражение. Тогда он ознакомил нас с нашими правами, и

по его настоянию мы все зарегистрировались в качестве избирателей и

проголосовали за него. Теперь вы видите, что избирательное право не

представляет для нас той ценности, какую вы ему придаете. - Но мы понимаем, что вы имеете в виду. Так что вы нам посоветуете?

Остальные гости внимательно слушали наш разговор. Один из них сказал:

- Сказать вам, что нужно делать? Вы отменяете вашу поездку, остаетесь

здесь еще на месяц, и мы под вашим руководством начинаем борьбу.

Остальные поддержали его:

- Правильно, правильно! Абдулла Шет, вы должны задержать Гандибхая.

Шет был человек умный. Он сказал:

- Я уже не могу его задерживать. У меня теперь на него такие же права, как

и у вас. Но вы правы. Давайте вместе уговорим его остаться. Только ведь он

адвокат. Как быть с его гонораром?

Упоминание о гонораре меня задело, и я прервал его:

- Абдулла Шет, не будем говорить о гонораре. За общественную работу нельзя

платить деньги. Если уж на то пошло, я могу остаться здесь как служащий. Вы

знаете, что я не знаком со многими присутствующими здесь. Однако, если вы

уверены, что они будут помогать мне, я готов остаться еще на месяц. Но вот

что еще я хотел бы сказать. Хотя вам не придется платить мне, некоторые

средства для начала все же необходимы. Нужно будет посылать телеграммы, печатать кое-какую литературу, совершать разные поездки, советоваться с

местными адвокатами. Необходимо приобрести юридические справочники, так как

я не знаком с вашими законами. Все это потребует денег. Ясно, что один

человек со всем этим не справится. Ему должны помогать многие другие.

- Аллах велик и милосерден, - раздался хор голосов. - Деньги будут. Людей

у нас сколько угодно. Пожалуйста, оставайтесь, и все будет хорошо.

Прощальный прием превратился в заседание рабочего комитета. Я предложил

поскорее закончить обед и вернуться домой. Мысленно я уже выработал план

кампании. Я выяснил имена тех, кто был занесен в списки избирателей, и решил

остаться еще на месяц.

Так в Южной Африке господь заложил фундамент моей жизни и посеял семена

борьбы за национальное достоинство.

XVII. Я ПОСЕЛЯЮСЬ В НАТАЛЕ

В 1893 году шет Хаджи Мухаммад Хаджи Дада считался одним из главных

лидеров индийской общины в Натале. Самым богатым был шет Абдулла Хаджи Адам, но в общественных делах он, как и другие, всегда уступал первое место шету

Хаджи Мухаммаду. Поэтому собрание, на котором было решено организовать

сопротивление избирательному закону, проводилось под его председательством в

доме шета Абдуллы.

Мы провели запись добровольцев. На собрание были приглашены также и

индийцы, родившиеся в Натале. Большей частью это была молодежь, обращенная в

христианство. На собрании присутствовали переводчик дурбанского суда м-р

Поль и директор школы при христианской миссии м-р Субхан Годфри. Именно эти

люди привели на собрание большинство христианской молодежи. Все они

записались добровольцами.

Записывались, конечно, и многие местные купцы. Среди них следует упомянуть

шета Дауда Мухаммада, шета Мухаммада Казама Камруддипа, шета Адамджи