Моя золотая Бенгалия

Вода безжалостно поднималась. Крысы метались, змеи выползали из своих нор, домашняя птица старалась взлететь повыше, но сразу уносилась смерчем туда, где царствовали стонущие раскаты и безумный вихрь воды. Несколько счастливчиков забрались на кокосовые пальмы и держались за стволы и ветви, но вскоре осознали, что усталость заставит их отправиться снова в воду, а возможно, и погибнуть. Многие плыли к массивному двухэтажному дому, где их принимали более счастливые собратья. В конце лестницы бурлил вихрящийся поток. Воздух в помещении стал удушливым, остро пахло нечистотами. Погас свет, так как оборвались провода. Вокруг — темнота и духота. Москиты кусали, мухи не давали покоя, и мы уже не осознавали, где находимся, и двигались с помощью свечей или керосинового фонаря. Местная католическая миссия прислала на плоту хлеб и финики. Если человек в состоянии был удержаться на дороге по горло в воде, то, двигаясь таким образом, он мог добраться до жилья и топлива, чтобы приготовить себе пищу. Несколько человек, однако, утонули, запутавшись по пути в болотных сорняках. Несколько человек умерли от укусов змей. Еще нескольким просто не хватило сил жить без пищи, питьевой воды и надежды.

Потом ветер стих, и через просвет в тучах засверкали золотистые лучи солнца. Появились птицы, они кружили над нами. Кончилось ли наводнение? Не совсем. Вода не спадала еще два дня. На седьмой день затихли стоны, причитания и вопли. Плавающие трупы людей и животных, следы, оставленные водой на стенах первого этажа дома, и грязь вокруг свидетельствовали о том, какой ужас мы пережили. Утешало лишь сознание, что мы выжили, несмотря на потери. Мы остались жить».

Наступило 25 октября. Наконец я сидел в вагоне поезда первого класса, который вовсе не похож на первоклассный, так как довольно грязен и запущен. Когда он оставил за собой пригороды Калькутты, взору неожиданно открылись обширные рисовые поля, поселки со своими небольшими мазанками в окружении тропических деревьев. На полях созревал рис. На большинстве он был еще зеленым, на некоторых только высаживали рассаду, а на других рис уже почти созрел.

Вскоре на полях стали заметны следы бедствия. Там, где проходили потоки воды, рис в лучшем случае полностью полег, а в худшем — был покрыт толстым слоем речного ила. Как очистить эти поля? Местами с корнем вырваны пальмы высотой 4–5 метров. Несколько поселков полностью смыты с поверхности земли. Но там люди уже строили заново свои мазанки. Сперва делали бамбуковый каркас для стен и крыши, потом обмазывали стены глиной и покрывали тростником или рисовой соломой. И дом считался готовым, так как сделать глиняный пол — искусство небольшое: глина тут же под рукой. Теперь я понял, что двести рупий, которые правительство штата выделило в кредит каждому, у кого смыло дом, не так уж и мало, учитывая, что рабочая сила бесплатна, бамбука, кажется, хватает и нет нехватки глины». Но как рассчитаться с правительством, если нет ничего, за исключением собственной жизни и старых долгов? Поэтому мно1ие и не стараются остаться на земле, а отправляются в город, где пополняют уже и так несчетное количество ищущих работу и нищенствуют.

В индуистской мифологи известна легенда о правителе Тришанку, который повесился между небом и землей потому, что боги его не пускали в свою обитель, а спуститься на землю ему не позволяло проклятие мудрого Вишвамитры. Эта легенда мне пришла на память, когда я находился в Калькутте и изо дня в день ждал — может, завтра будет открыта дорога в «Обитель покоя». Но нет худа без добра. Мне удалось основательно поработать в калькуттских библиотеках. Когда я приехал в Шантиникетон, оказалось, что он вовсе не пострадал.

Для меня, например, идеальной погодой для работы казалась бенгальская зима, хотя и в это время года все дни кажутся похожими: нет облаков, безветренно, колебания температуры незначительны. Второго ноября вдруг похолодало, но вскоре снова стало тепло. В конце ноября в Калькутте днем было 30°, а ночью — 18°. А в январе, лежа под противомоскитной сеткой, надо было накрываться двумя тоненькими одеялами и даже закрывать ставни перед незастекленными окнами. Зима для европейца в Индии — наиболее удобное время для путешествий. Правда, меню в это время года не слишком изобилует фруктами. Но бананы, апельсины, мандарины можно было достать даже в Болпуре и Шантиникетоне.