Моё чудовище

Дымов вылез из бассейна, завернул Кирюшку в полотенце, сам надел халат. Но помощницы по хозяйству ни на кухне, ни в столовой ни оказалось. Наверное, где-то ещё наводила порядок, поэтому они отправились искать её по дому, поднялись на второй этаж. Но нашли не её, а Бэллу, с фотокамерой в руках.

– А Юля где, не знаешь? – спросил у неё Дымов. – К себе ушла?

Бэлла мотнула головой, пояснила:

– Не. Она поехала. В магазин.

– Вот же как не вовремя! – он досадливо прицокнул языком и тут же поймал любопытный внимательный взгляд.

– А что?

– Да из офиса позвонили. Надо срочно туда подъехать. Важный клиент внезапно решил пожаловать.

– Ну так поезжай, – пожав плечами, невозмутимо заявила Бэлла.

Дымов чуть наклонил голову, посмотрел на завёрнутого в полотенце Кирюшку, внимательно слушающего их разговор, но не вмешивающегося.

– А Кирюха тут с кем останется?

Бэлла закатила глаза, выдала, как нечто само собой разумеющееся, до чего Дымов, исключительно по собственной недалёкости, до сих пор не додумался:

– Со мной.

– Ты… – произнёс он с сомнением, слишком медленно переваривая услышанное: – Ты серьёзно?

Она самоуверенно хмыкнула и опять закатила глаза.

– А чего такого? – Обратилась к Кирюшке. – Останешься со мной?

Тот закивал, весьма воодушевлённо:

– Ага, ага.

Видимо, представил, что наедине сможет от души порасспрашивать Бэллу про её невероятную способность оборачиваться гигантской белкой, и уж ему-то она непременно расскажет, наверняка ещё и продемонстрирует по большому секрету.

– Точно? – строго уточнил у него Дымов, и тот опять кивнул. Рискнуть? – Тогда дуй в комнату переодеваться.

Дымов проследил, как Кирюшка исчезает за дверью, потом развернулся, посмотрел на Бэллу, хотел ещё раз спросить, насколько она уверена, что сможет здесь одна с маленьким ребёнком, но наткнувшись взглядом на насмешливо изогнутый уголок рта и чуть прищуренные кошачьи глаза, спросил совсем о другом:

– А ты чего лыбишься?

Она опять хмыкнула, выдала, бесстрашно пялясь на Дымова:

– Смешно так… ты… в халате.

И вдруг вскинула камеру, мгновенно навела, щёлкнула, он даже сообразить не успел. Зато потом воскликнул возмущённо:

– Ну чего ты творишь? Белка! Тоже мне, папарацци.

– Я же не собираюсь никуда выкладывать, – оправдалась она, отчасти даже возмутилась.

– Не хватало ещё.

Но тогда тем более непонятно – зачем?

Только выяснить последнее Дымов так и не успел – мобильник в руке коротко звякнул, напомнив о себе и неотложном деле.

Ну ничего, выяснит позже – если, конечно, вспомнит – а сейчас действительно пора собираться. Он же не просто одет неподходяще к ситуации, а, можно сказать, совсем не одет. Халат и плавки. Ещё и волосы мокрые. И до сих пор терзают сомнения.

– Ты правда справишься?

– Пф! – Бэлла фыркнула, выдала абсолютно убеждённо: – Естественно. У меня же сестра младшая. Я с ней всегда сидела, когда бабушке уйти надо было. Даже с совсем маленькой.

Неожиданно. Но опять бабушка, опять о матери ни слова. Та вообще детьми занималась? Или только рожала и считала, что в этом и есть все её обязательства? Да даже если у тебя собственная жизнь – полное дерьмо, неужели нельзя что-то сделать хотя бы ради детей, а не просто обречённо плавать там, куда угодила.

Вот только по-прежнему времени не было думать о подобном и в нём разбираться. Дымов ещё раз глянул на Бэллу, решая, доверяет ей или не доверяет. Она тоже на него смотрела – с невозмутимым ожиданием. Подбородок чуть вздёрнут, губы сжаты, и руки сложены на груди.

Вроде выходило, что доверяет. Пусть и не на все сто процентов.

– Ну хорошо, – не слишком уверенно вывел он. – Но, если что, звони.

– Да ты не дёргайся, – снисходительно успокоила его Бэлла. – Сказала же, я умею.

Но, прежде чем развернуться, Дымов всё-таки предупредил как можно строже:

– Только слишком сильно всё здесь не разносите.

– Как получится, – нахально выдохнула Бэлла.

Потом они с Кирюшкой проводили его до машины, помахали вслед. Он тоже помахал, ловя себя на мысли, что никак не может перестать улыбаться. Не во все тридцать два зуба, а уголками рта, которые словно сами по себе постоянно ползли вверх. Уж больно эти двое хорошо смотрелись, стоя рядышком на крылечке, помахивая ладошками. Бэлла как бы нехотя, состроив критичную снисходительную мину, а Кирюшка старательно, от души.

Правда по дороге Дымов всё-таки позвонил Юле, и та пообещала не задерживаться, вернуться побыстрее. И, когда он пять оказался дома, именно на неё и наткнулся в первую очередь, одну, хотя предполагал, что помощница по хозяйству будет сидеть с Кирюшкой.

– А остальные где? – поинтересовался недоумённо.

– Да вроде во дворе играли, – беспечно доложила Юля.

Точно, во дворе – под навесом возле кострища, укрывавшим от дождя зону для барбекю. Только вот не играли. Безмятежно дрыхли. Прямо на полу, на покрывалах, лицом друг к другу, почти в одинаковых позах – на боку, согнув колени. Правда Бэлла пристроила под голову локоть, а Кирюшка спрятал под щёку ладошку. Рядом лежала открытая книжка, и лёгкий ветерок осторожно шевелил её страницы.

Интересно, что ж они такое читали, усыпляющее?