Моё лучшее стихотворение

Голубика, голубица,
Ягода таежная,
Для чего тебе родиться
В этом бездорожии?

Для чего в краю лосином

Ты красуешься, растешь
И над пагубной трясиной
Гордо ягодки несешь?

Созреваешь втихомолку,

Чтоб попасть медведю в пасть,
Ты б к рабочему поселку,
Голубика, подалась.

Подоткнув шелка и ситцы,

Вольный промысел любя,
Сибирячки-молодицы
Собирают там тебя.

И руками,

И совками
Сыпят с бойким говорком…
Тонут кони под вьюками,
По трясине мы идем.

Сбил с пути нас дождь угрюмый,

Стала тропка дном речным.
И бредет отрядом дума:
«Может, карты не точны?»

И глядит, глядит нам в лица

Синяя, тревожная
Голубика, голубица,
Ягода таежная!

Каплет с неба, каплет с веток;

Только мокрый бурелом,
Только слышно — в сопках где-то
По-медвежьи ухнул гром.

Только дальше углубиться

Нам мешает топкий мох.
Почему же, голубица,
Не растешь ты у дорог?

Есть дороги — загляденье!

Кто не хаживал по ним?
Где-то рядом с днем весенним
Мы их в памяти храним.

Там холодными ночами

Не теснятся у костров.
Там мы, ягодка, встречали
Нашу первую любовь.

И теперь она искрится

И теперь поет, маня.
Сто веснушек да ресницы —
Вот и вся любовь моя!

…Тонут кони, вязнут кони,

Над трясиной синий свет…
Как кедровка по-вороньи
Прокричала нам вослед,

Как сумели мы пробиться,

Злые, осторожные,
Знаешь ты лишь, голубица,
Ягода таежная!

1955

Федор Фоломин «Паек суровый, кипяток в баклаге…»

Паек суровый, кипяток в баклаге
да труд посильный — первые права…
На желтой, на оберточной бумаге
прочел я в детстве жаркие слова.

В тумане запоздалого рассвета

работал я, расклейщик, муравей.
Прямая речь советского декрета
на битву с гидрой слала сыновей.

Зимой, в пару картофельного пира,

открыл я робко грузные тома.
Но побледнели хроники Шекспира, —
борьба за жизнь — трагедия сама!

Ни сон, ни сказка нас не приголубят;

все выросли, к чему теперь покой!
Стоял декабрь, горели свечи в клубе,
и пели мы: «Воспрянет род людской!»

И, вспоминая пройденные годы —

войну, разруху, долгий труд, войну,
не проклинаю вас, мои невзгоды,
о радостях нездешних не вздохну!

Я замерзал, я падал, голодая,

но вытер слезы кулаком с лица, —
Республика Советов молодая
согрела в стужу нищего мальца.

Дала подростку ленинское слово

и приколола звездочку на грудь…
Земля моя! Как прежде, мы готовы
пройти с тобой нелегкий дальний путь!

1955

Илья Френкель Давай закурим!