Моё прекрасное чудовище

Первый снег. Белый и пушистый. Именно такой, как в Эсварии.

Он всегда поднимал мне настроение, ведь стоило выглянуть на улицу, и глазам представала белоснежная красота: деревья с меловыми ветвями и переливающиеся на солнце первые мягкие сугробы.

Наверное, так было бы и в это утро.

Но этого не произошло.

Я проснулась от дикого рыка. В нем были боль, злость, и ярость. Даже гадать не пришлось, кто его обладатель. Как была, в ночной рубахе, кинулась к окну.

Увиденное потрясло меня до глубины души и острой сердечной боли.

Кроваво-красный след тянулся через сад замка, отчетливо выделяясь на первом снегу и проложенной в нем глубокой борозде.

У меня перехватило дыхание. Я была не в состоянии думать. От бешеной пульсации в висках потемнело перед глазами.

Кинулась из комнаты. Выскочила босиком на улицу.

Я бежала, утопая по колено в первых сугробах на еще не расчищенных аллеях сада. Туда, где ощущала страх, ярость и отзывающийся во мне болью вой раненого гарикона. Бежала на помощь так, будто меня саму ранили, готовая обороняться до последней капли крови.

Свернула с аллеи за правое крыло замка и замерла от ужаса перед увиденным.

Черный, грозный, хищный – гарикон бился в клетке, вгрызался в толстые прутья, ломая зубы, пытался достать острым хвостом стоящих вокруг стражей. Те тыкали копьями в хищника и тут же отскакивали. Глаза гарикона заплыли кровью, бока тяжело вздымались, из пасти капала кровавая слюна. Я успела заметить несколько стрел под ребрами и тягучую кровь, размазанную по полу клетки. Судя по всему, гарикон был молод: слишком сухопарый, с еще не полностью развитой мускулатурой.

– Твари! – мой рык разнесся над белесыми деревьями. Стайка мелких птиц испуганно взметнулась с ближайших кустов, разражаясь тревожной трелью, и унеслась в небо.

Стражи повернулись ко мне все и разом.

С неудовольствием отметила среди них Хайна с горном в руке. Значит, вот почему он отсутствовал. Понятно, на кого вели охоту.

На гарикона.

Теперь радуются, что смогли поймать молодого и неопытного.

Горя негодованием и злостью, я кинулась к несчастной твари, расталкивая удивленных стражей. Встала перед клеткой, закрывая гарикона спиной. Тот перестал рычать, уткнулся сквозь прутья разгоряченным носом в мою спину, словно ища защиты.

И он ее получит! Не знаю чем, хоть кулаками, но я отстою эту тварь, как когда-то его сородичи, отдавая свои жизни, отстаивали меня.

На глаза попался слишком близко стоящий страж с копьем в руке.

Прыжок. Я вцепилась в копье и рванула на себя. Страж от неожиданности с легкостью выпустил копье. Я отшатнулась к клетке и направила острие на остальных стражей.

– Леди не пристало держать оружие в руках, – очнулся один из «охотничков».

– Первый, кто подойдет, на себе испытает, какая я леди! – рявкнула ожесточенно.

– Ну же… – Вперед выступил Хайн. – Леди Киара, не стоит так переживать. Это всего лишь дикое, хищное животное.

– Животное здесь одно! – хрипя от негодования, выкрикнула я. – Это вы, лорд Хайн!

Он ухмыльнулся, пристально смотря на меня.

– Однако вы принимаете судьбу этого гарикона слишком близко к сердцу. Я же, как начальник стражи, должен уведомить вас, что гариконы подошли почти к стенам замка, и мы приняли необходимые меры по избавлению от наглых тварей.

– Избавления? – мой голос дрогнул. – Скольких вы убили, лорд Хайн? И разве вынужденные меры включают в себя издевательство над обессиленным животным? – мой голос разлетался звоном льда, бьющегося о каменные стены замка. – Разве гариконы нападали на стражей или других обитателей замка? Вы чудовище, лорд Хайн, знайте это. Самое безжалостное и жуткое чудовище этого замка. И отныне я буду вас…

Слова о презрении так и не прозвучали, потому что мою гневную реплику прервали не менее гневным:

– Что здесь происходит?!

Прорвав толпу угрюмо молчавших стражей, к нам шагнул разъяренный Астеш. В длинном меховом тулупе с глубоким теплым капюшоном, припрошенным снегом, лорд явно пришел оттуда, где было намного холоднее. И глаза его сверкали похлеще того льда. В них виделся жесткий, непримиримый свет ярости.

– Леди, сейчас же оставьте копье. Где Сахли? Почему леди без присмотра? – От рыка господина стражи начали медленно отступать подальше от клетки. – Сейчас же выпустить гарикона в лес!

– Он ранен! – дрожа и чуть не палача, выдавила я. Не смогла сдержаться и шмыгнула носом.

Астеш окинул меня мрачным взглядом, после чего гневно посмотрел на стражей.

– Приведите коновала. Пусть посмотрит, что там с… тварью. Я так понимаю, что леди способна ее утихомирить и помочь с осмотром.

Я могла только кивнуть. Меня трясло и от самого происшествия, и от холода, который я начала отчетливо ощущать голыми руками и ногами.

– Только оденьтесь потеплее, – приказал Астеш. – Хайн… – голосом генерала сейчас можно было резать сталь. – За мной! Объяснишься!

Хайн задумчиво и серьезно посмотрел на меня, отдал честь и, буркнув что-то неслышное, направился за стремительно уходящим Астешем.