Моисей

При этом ни Энгельс, ни его последователи не задавались мыслью о том, почему же монотеизм возник именно в среде евреев, никогда на самом деле не знавших абсолютной монархии, более того – в форме, отвергающей право любого монарха на абсолютную власть и передающей такую власть закону. В то же время ни в Египте, ни в Ассирии, ни в Вавилоне, ни в пришедшей им на смену Персии, ни, наконец, в Древнем Риме возникновение абсолютных монархий отнюдь не привело к появлению монотеизма. Даже если считать, что фараон Эхнатон и в самом деле исповедовал монотеизм (хотя и далеко не такой последовательный как монотеизм Моисея), то не стоит забывать, что ему не удалось утвердить эту идею со стороны вроде бы вполне готового, если верить Энгельсу, к ее восприятию египетского общества – протомонотеизм Эхнатона умер вместе с ним. Персидский зороастризм тоже на самом деле крайне далек от подлинного монотеизма, а уж о Древнем Риме с его практикой введения в сонм богов императоров и говорить нечего.

Известный христианский историк религии Э. Ренан высказал любопытную мысль о том, что евреи стали провозвестниками монотеизма исключительно в силу случайных обстоятельств, только потому, что сама жизнь в пустыне, когда человек оказывается один на один с ее огромными безжизненными пространствами – сама такая жизнь, дескать, естественным путем приводит к идее монотеизма. Но и эта идея явно не выдерживает проверки опытом: почему-то ни один из многочисленных народов, населявших Сахару, Калахари и др. известные пустыни планеты, «естественным путем» к монотеизму не пришел.

Таким образом, все попытки принизить религиозный гения Моисея, отказать ему в исключительности его личности и роли в мировой истории выглядят не просто натянутыми, но и совершенно бездоказательными, и это, кстати, признают многие честные исследователи.

Несколько иначе обстоит дело с вопросом о том, насколько на самом деле революционным и новаторским было законодательство, данное Моисеем евреям. Сторонники версии, согласно которой Моисей, вне зависимости от того был он евреем или египтянином по происхождению, был хорошо знаком с египетской и другими древними юридическими системами, довольно убедительно отстаивают мысль, что на самом деле в своем Законе Моисей лишь суммировал эти свои знания.

Вот, например, как доказывал справедливость этой теории известный советский историк А.Б.Ранович в своей статье «Миф об Исходе и Моисее».

«Далее доказано, – писал Ранович, – что «Книга Завета» является одним из многих аналогичных восточных кодексов и испытала на себе значительное влияние со стороны последних. В 1901-1902 гг. при раскопках в Сузах найдена стела с изображением царя Хаммурапи (около 1750 г. до н. э.), получающего законы от бога Шамаша, и с полным текстом этих законов. Законы Хаммурапи в течение долгого времени были на всем Востоке образцом уголовного и гражданского кодекса, каким было, например, римское право, доныне изучаемое в буржуазных странах, как совершенный образец. Обрывки кодекса Хаммурапи имеются и от 8-7 вв.: это свидетельствует, что этот свод законов был в обращении через 12-13 веков после его составления, и мог послужить образцом для еврейского законодательства. И действительно, при сравнении текста кодекса Хаммурапи и «Книги завета» мы встречаем текстуальные совпадения, свидетельствующие о заимствовании из кодекса Хаммурапи.