Мокрый мир

– Башня сначала наклонилась, – медленно произнесла Джиа, ее лицо приблизилось, – а потом – бабах.

Лита почувствовала, как дрожит ее новая знакомая, дрожит всем телом. Эта дрожь передалась и ей, помешала отстраниться.

– Извини, – прошептала Джиа, теплое дыхание коснулось щеки Литы.

– За…

А потом губы Джиа впились в ее губы.

Лита задрожала так, что испугалась собственного тела. Полные алые губы сновали по ее губам, что-то щекотное скользнуло по верхней… Лита закрыла глаза и робко ответила, толком не зная, что и зачем делает, чувствуя изысканную беспомощность, – и провалилась в эту щекотную мягкую дрожь.

Джиа с трудом оторвалась от губ Литы.

– Ты такая вкусная!

Она рассмеялась, подсела еще ближе и обняла Литу за талию. Положила голову на высокую грудь. Тонкие пальцы заскользили по линии позвоночника, лаская через платье.

– Давай продолжим у тебя, – предложила Джиа. – То есть в комнате…

* * *

Какое-то время говорить было не о чем. Это забавляло Джиа и смущало Литу.

Поэтому она заговорила первой и сразу поняла, что ляпнула несусветную чушь:

– Я думала, ты любишь… мужиков. Ну, как минимум одного. Ты так восхищаешься этим убийцей кракенов в своих книжках.

Джиа звонко рассмеялась:

– Ты ведь читала только одну.

– Ну да. В своей книжке…

– Я называю это гиперболой иронии.

– Чего? – не поняла Лита.

Джиа поцеловала ее в висок, слизнула капельку пота.

– Не забивай свою прелестную голову.

Лита осторожно отстранилась и потянула простыню на себя.

– Что-то не так? – спросила Джиа с пониманием во взгляде.

– А ты сразу поняла, что это… твое…

Джиа весело прищурилась:

– Изящный способ сказать, что тебе не понравилось.

Лита искала слова, но те разбегались, как жабы.

– Я не… мне понравилось, только…

– Не переживай. Я была рада стать твоей первой. И не против остаться последней. – Джиа заговорщически подмигнула. – В этом есть надрыв.

Лита попыталась разобраться в себе.

– Не волнуйся. – Джиа потерлась щекой о ее ладонь. – Останемся подругами, идет?

– Идет.

– А как ты относишься к Нэю? – спросила Джиа.

Лита фыркнула.

– А как можно относиться к жабе?

– Ой ли, – улыбнулась писательница. – Он ведь тебе нравится?

– С чего ты взяла?!

Джиа лукаво прищурилась:

– И правда, с чего? Кому могут нравиться эти мужчины? В большинстве своем дремучие дурни и самовлюбленные чудаки. А уж колдуны… Ты ведь выросла в Кольце, так? Рыбаки считают колдунов дьяволами, а колдуны считают остальных беззащитными детишками. Но Нэй – он другой… Он храбрый, добрый и настоящий! Во всяком случае, в моих книгах.

Лита молчала, думая, как сменить тему.

– Ты умеешь готовить, – сказала наконец.

– Грибной суп и рыбные котлеты. Котлеты и суп. На большее не рассчитывай.

– Ты так и не рассказала, как пряталась от меня в башне. И как превратилась в служанку.

Поколебавшись, Джиа потянулась к тумбочке и извлекла из складок платья колечко из проволочек, крошечное гнездо на кожаном шнурке.

– Подарок Нэя.

– Что это?

– Амулет анонимности. Нэй привез его с Архипелага Несуществующих.

– И как он работает?

Джиа вскочила на постели.

– Пошли, покажу!

Сопротивляться порыву было бесполезно.

Они поднялись по лестнице в башенную надстройку.

– Знаешь, как называется эта комната? – спросила Джиа. Не дождалась ответа: – Акустическая! Стой здесь и слушай!

Она оставила Литу в центре комнаты, а сама шмыгнула в угол. Зашевелила губами.

– Ты очень сладкая! – разнеслось по помещению.

Лита была уверена, что Джиа говорит шепотом, но звук был отчетливый и объемный.

– А теперь ты! – скомандовала подруга. – В другой угол!

Лита прошла к стене.

– Только говори тихо!

Лита шепнула.

– Глупая рыба! – отразилось от стен.

– Ух ты!

– А теперь стань за моей спиной, – попросила Джиа. – Ага, хорошо. Слушай.

Лита прислушалась.

– Ты что-то бормочешь.

Джиа рассмеялась.

– Я говорю громко. Но ты слышишь лишь бормотание. Теперь понимаешь, почему ее называют акустической?

Лита кивнула.

– Вот так же и с амулетом анонимности. Ну, почти так же. Если я пожелаю, он делает меня неприметной, превращает в шепот. Люди проходят мимо, но тут же забывают. Или видят совсем другое. А то и вовсе не видят, когда мне это нужно.

– Я будто всю жизнь провела в хибаре, – Лита потупилась, – и вдруг оказалось, что за ее порогом – целый мир.

– Это не метафора, – улыбнулась Джиа. – Так ведь было на самом деле.

Девушки переглянулись, и Лита рассмеялась. Звук рикошетил от хитрых стен, усиливался и грохотал.

– О боги! – охнула Джиа. – Твой смех ужасен!

– Знаю, – не расстроилась Лита.

– Тем прекраснее все прочее. И, девочка моя…

Джиа коснулась нежно щеки Литы.

– Нэй может возомнить, что делает тебе одолжение, взяв в подмастерья. Но самодовольство ослепляет Нэя. Это ты делаешь одолжение ему. Ты будешь учить его.

– Чему? – изумилась Лита. – Я только и могу, что на время вселяться в мелких тварей.

– Волшебство бывает разным, – уклончиво ответила Джиа. – Но я чувствую: ты способна вытащить Нэя из темноты.

– Я даже не знаю, где он сейчас.

– Никто не знает. Но у меня есть догадка. Имя ей Алексис.

– Еще одна соперница? Подружки Жабы что, становятся в очередь, чтобы прикончить меня?