Мокрый мир

– Блуждающий дух, – с теплом в голосе сказал Руа. – Нашел новое гнездышко.

– Не фамильяр ли это Элфи Наста?

– У вас прекрасная память, как и полагается главе секретной службы.

– Я думал, что фамильяры служат только колдунам.

– А я и есть колдун! – Руа щелкнул пальцами – и, как по волшебству, плохонькому кабацкому волшебству, из глубин трактира выскользнул здоровенный детина с бутылью. Он наполнил рюмки, стоящие перед хозяином, и – ведь руки трактирщика нещадно дрожали – заодно оплескал стол.

– Ерунда! – прервал Руа заикающиеся извинения. – Чем не магия, а? – Он проглотил содержимое двух рюмок подряд. – И потом, – Руа вытер губы воротом рубахи, – у моего осиротевшего друга особые счеты с Нэем. Поверь, этот крысюк дает порой бесценные советы.

«Творец, – мысленно взмолился Сорель, – куда я попал?»

Зеленозубая Дженни шумно харкнула на половицы. Клановец чавкал, и по подбородку его сочилась белесая жижа. Крыса предателя Элфи Наста юркнула под рубашку Балтазара Руа.

– Совет тринадцати, если позволите выразить мое мнение, не так важен для нас, как Палата министров. Маринк долго запугивал ее представителей, он воспитал потенциальных врагов. Сейчас они молчат, но достаточно искры…

Сорель отринул сомнения, он снова оседлал коня, рассказывая о парламенте, влиятельной фигуре кардинала-педофила Галля и о его препирательствах с Маринком. Это походило на шахматы или математику. Сорель обожал логарифмы и задачи из сферической тригонометрии.

– …министр Дамбли ради своего кресла пойдет на все. С его помощью ваше восшествие на престол станет легитимным.

– Престол займу не я. – Губы Руа изогнулись в обманчиво простоватой улыбке. Холодные умные глаза буравили переносицу агента.

– Не вы?

– О, я стар для этого. После смерти Маринка и его младшего сына герцогом Сухого Города станет маркиз Батт.

Сорель не совладал с эмоциями. Перед внутренним взором возникли подвалы Северо-Западной башни, куда однажды привел его Аэд Немед. Сырые казематы, решетка, и за прутьями – горящие белым огнем бельма. Наследник престола, официально умерший маркиз Батт в кромешном мраке царапал ногтями стену. Любовь к вагландской принцессе стоила парню разума и души.

– Сэр! Боюсь, маркиз… не вполне человек.

– Это именно то, что нужно Полису, – сказал Руа. – Хаос. Вы знаете, что такое хаос?

– Сэр?

– Хаос – излюбленное дитя Гармонии. Мы убьем отца и коронуем безумного сына. Пожалуй, в первую очередь стоит вычеркнуть из игры маркиза Алтона.

Сорель понимающе кивнул. Мальчик, околдованный кораблями и странствиями, – лишняя фигура на шахматной доске. Грязная работа… Сорели никогда ею не гнушались. Во имя Гармонии в любом обличье.

– Да, еще. Внедрите своего человека в Совет Кольца.

– О. – Агент помахал в воздухе кистью. – Совет Кольца – это показуха. Они ни на что не влияют.

– Позвольте не согласиться. – Руа поднялся из-за стола, вырос над гостем на добрый фут. – Маринк превратил рыбаков в рабов. Но разучились ли они ненавидеть? Забыли ли жертву, принесенную милорду Левиафановой ночью? О нет. Ненависть – это хворост. Распространите среди голытьбы листовки. Напомните о страданиях, пускай они спросят себя, во имя чего умирают? Если Полис не сдастся, Кольцо откроет нам ворота, и мы отдадим райские сады на разграбление нищим.

Сорель молчал, и, прочитав замешательство на его бледном лице, Балтазар Руа негромко произнес:

– Это неостановимо, Артур. Это новая Гармония. Прекрасная и беспощадная.

Трупы детей в ледяной воде, голубоглазый ребенок, чье-то дитя. Сорель ковырнул старую рану и тем укрепился в собственной правоте.

– Да, сэр, – сказал он. – Во имя Гармонии.

Задумчивый, он шел по мощеной улочке, и дома скрипели ставнями, перешептывались тенями, щелкали ружейными затворами. Во рту стоял неприятный привкус, словно Сорель ел жуков или целовался с Зеленозубой Дженни.

На причале солдаты подносили спички к волосам зомби и поджигали их, хохоча.

Три поколения Сорелей верой и правдой служили сами себе, и три следующих поколения повторят путь предков, если на то будет воля Творца.

Глава тайной полиции Полиса вдохнул полной грудью, вгляделся в свинцовые облака… и только теперь понял, что остров движется.

Что Лингбакр плывет на север, окуренный туманом.

6. Две злые рыбки