Молчаливая слушательница

Ночью, свернувшись калачиком в постели, я мысленно видела, как врачи достают из мамы мертвую малышку Рут и выбрасывают ее в мусорный бак наподобие нашего, куда они отправляют разные больные, гниющие и уже ненужные части тела: ампутированные ноги, лопнувшие аппендиксы, инфицированные миндалины, отмороженные ногти и пальцы. Иногда врачам приходится поправлять какую-нибудь ногу или руку, укладывать под другим углом – и лишь тогда поджигать свернутую бумажку и закидывать ее в бак следом за ненужными частями тела и мертвыми младенцами.

Даже в разгар этих диких фантазий я заставляла себя представлять малышку Рут в Раю, где она становилась сильнее и здоровее с каждым днем.

Я дрожала под одеялами. В доме всегда стоял холод. Я не раз думала – наверное, в Аду будет приятнее, там-то жарко и дожди не льют. Думала – и тут же молилась о прощении.

Если б Рут была здесь! Если б только сильная, здоровая, красивая Рут была здесь! Если б Господь послал ее меня спасти, как послал Своего сына спасти человечество…

Я шепнула в холодную ночь:

– Рут, вот бы ты не умирала… Оставалась бы со мной…

Рут. Красивое имя, блестящее и гладкое, а образ у него – длинный, сверкающий серебром спуск. Не то что мое собственное рубленное имя, звучащее как презрительный плевок и выглядящее как ржавая терка. Я ненавидела этот образ.

– Рут, – вновь шепотом позвала я. – Ты на Небесах?

Открыла глаза – и в темноте увидела Рут. Она стояла передо мной: мягкие черты лица, голубые отцовские глаза, маленький носик в коричневых веснушках, словно мама присыпала его мускатным орехом. Длинные элегантные пальцы, белое хлопковое платье с пояском, удобно охватывающим тонкую талию. Я даже поняла, что Рут носит бюстгальтер. И никогда не мерзнет. Она была так аккуратна, изящна и серьезна, что могла бы рекламировать пылесосы…

Если б не фиолетовое родимое пятно, тянущееся от левого уголка рта через левую щеку на глаз и исчезающее под волосами. Однако я знала: если смотреть только на правую сторону лица, то родимого пятна не видно, и Рут можно принять за ангела с Небес.

– Рут? Что ты здесь делаешь?

– Я пришла тебя спасти. – Она улыбнулась, родимое пятно вспучилось.

Голос звучал, точно шелест папиросной бумаги, а родимое пятно шевелилось в такт губам. Рут говорила спокойно, уверенно, и липкие черные угри в моем бедном сердитом испуганном животе задрожали и съежились. Чуточку. Однако этого хватило.

Рут поведала мне о Рае, где всегда солнечно и люди смеются день напролет. Еды там вдоволь на каждого, в спальнях не гуляют холодные сквозняки, а линолеум не скрипит. Бог с Иисусом сидят на тронах, а Святой Дух находится повсюду, источая любовь и счастье. Бить детей не позволено никому, ни кулаком, ни ремнем. Тех же, кто бьет, отправляют в Ад, где царят тьма, жара и вечные муки, как и говорил Преподобный Брейтуэйт.

– А книги на Небесах есть?

Рут раздраженно отмахнулась.

– Ну конечно, есть, но я пришла не про книги разговаривать. Я пришла из-за отца… Отца нашего, которого на Небесах нет.

Помню, я подумала – до чего остроумная игра слов!

– Из-за отца, убившего меня, – продолжала Рут, и теперь ее голос звучал шелковисто {взбитые сливки}. – Понадобится немало времени, но я тебе обещаю: мы отомстим.

Мне хотелось обнять Рут, мою чудесную нерожденную сестру из Рая, хотя сделать этого я, конечно, не могла. Зато я напомнила ей: «Говори тихо, чтобы родители нас не услышали». Ей-то наказание не грозило. Ей можно было не бояться ни отца, ни его ремня. Ни даже Ада. Она ведь уже умерла и попала в Рай.

Впервые в жизни я уснула, чувствуя себя любимой и не такой напуганной.

* * *

Вытираю глаза. Не время раскисать и лить слезы, даже по Рут. О многом надо позаботиться, многое проконтролировать. При следующей встрече с Шепардом я сумею убедительно изобразить горе по умершему отцу – просто вспомню о том, что он сделал с мамой и сестрой.

Задумываюсь. Правильно ли я тогда поступила, впустив в свою жизнь Рут? Хотя, конечно, в одиннадцать лет я, маленькая и перепуганная, не подозревала, что она заставит меня делать.

Глава 56 Джой и Рут

Декабрь 1960 года

Через четыре дня после исчезновения Венди Джой несла в кухню яйца и вдруг услышала тихий разговор родителей. Замерла – наверняка обсуждают Венди.

– Это ужасно. Никогда не думала, что в наших краях может произойти подобное, – сказала мама. – Придется сообщить детям.

– Ясное дело, – ответил отец. – Об этом будут судачить все. Мы не смогли бы скрыть от детей даже при всем желании.

Венди нашли?

– Они очень расстроятся… – мама вздохнула. – Особенно Джой.

– Переживут.

Скрипнул линолеум. Значит, отец сейчас выйдет. Джой открыла двери и увидела, как он берет пакетик засахаренного ананаса из корзины, полученной в подарок на Рождество от мисс Бойл. Она всегда дарила огромную корзину любимых маминых лакомств.