Молчание ягнят

— По-моему, доктор, вы не совсем поняли, что я имел в виду. Это моя вина. Наверное, я не совсем чётко изложил свои мысли. Всё дело в том, что человек, который нам нужен — не ваш пациент. Это кто-то из тех, кому вы отказали, потому что поняли, что он не транссексуал. Мы действуем отнюдь не вслепую — сейчас я покажу вам конкретные пункты, по которым он не подошёл под ваше описание настоящего транссексуала. Вот краткий перечень характеристик, по которым ваши люди смогут выбрать нужного нам человека среди тех, кому вы отказали в операции.

Нервно потирая переносицу, доктор Дэниелсон прочёл протянутый Кроуфордом листок.

— Хм, оригинально, мистер Кроуфорд, — проговорил он, возвратив бумагу. — Я бы даже сказал, очень странно и необычно, а я не часто употребляю такие слова. Можно узнать, кто снабдил вас этим списком… э-э… предположений?

Думаю, доктор Дэниелсон, тебе будет не очень-то приятно узнать правду, подумал Кроуфорд.

— Это разработка отдела исследования человеческой личности, — сказал он вслух. — Результат совместной работы с доктором Аланом Блумом из чикагского университета.

— Сам Алан Блум подписался под этим документом?

— Да. И мы полагаемся не только на результаты тестов. Есть и другая причина, по которой Буйволл-Билл был отвергнут вашей клиникой. Почти наверняка он попытался скрыть своё преступное прошлое или какие-либо другие факты своей биографии. Покажите мне списки тех, кому вы отказали в операции. Прошу вас, доктор.

— Нет, нет и нет, — покачал головой Дэниелсон. — Все материалы тестов и записи собеседований сугубо конфиденциальны.

— Каким же образом обман и искажение фактов могут быть конфиденциальными? Как настоящее имя и биография преступника могут считаться врачебной тайной, если он не сообщил их вам и вам пришлось самим докапываться до истины? Я прекрасно знаю, как тщательно ведёт отбор пациентов ваш центр. У вас наверняка было немало таких случаев. Те, кто заразился манией операции, так называемые хирургические наркоманы, обращаются всюду, где только можно сделать эту операцию. И это не имеет никакого отношения ни к клинике, ни к нормальным пациентам. Думаете, мы не сталкиваемся с идиотами, которые спят и видят себя агентами ФБР? Чуть ли не каждый месяц атакуют Бюро. На прошлой неделе, например, один заявился в наше отделение в Сент-Луисе. Сунул в сумку базуку, две ракетницы, меховой кивер и припёрся. «Здравствуйте, возьмите меня тайным агентом».

— Ну и что, взяли?

— Помогите мне, доктор Дэниелсон. Время идёт. Пока мы тут с вами разговаривали, Буйвол-Билл, вполне возможно, творит с несчастной Кэтрин Мартин вот такие вещи. — Кроуфорд положил на блестящий стол цветную фотографию.

— Перестаньте, — криво усмехнулся доктор Дэниелсон. — Не стоит пытаться взять меня такими детскими устрашающими приёмами. Я работал военным хирургом, мистер Кроуфорд. Так что можете спрятать этот снимок.

— Конечно, хирурга не пугает вид изуродованного тела. Но я не верю, что врач может спокойно стоять в стороне и наблюдать, как на его глазах погибает человек. В общем, вот лучшее, что я могу вам предложить: мне не нужна информация о ваших пациентах, составьте только список фамилий. На основе тех характеристик, которые я вам только что показывал. Вы и ваши психиатры намного быстрее отберёте соответствующих описанию людей из числа тех, кому было отказано в операции. Если благодаря предоставленной вами информации нам удастся отыскать Буйвола-Билла, я обещаю вам сохранить дело в строжайшей тайне. Во всех отчётах и протоколах будет записана совершенно другая версия того, как нам удалось выйти на преступника.

— Знаете, честно говоря, я очень сомневаюсь, что ФБР или какая-либо другая правительственная организация сможет долго держать дело в секрете.

— Пусть это будет для вас приятной неожиданностью.

— Сомневаюсь. По-моему, зависеть от лжи бюрократов часто бывает опаснее, чем просто сказать правду. Так что, пожалуйста, не стоит защищать нашу честь таким образом, спасибо.