Молчание Махараджа. Рассказы

В целом её романы никак нельзя назвать традиционной классикой Викторианской эпохи. Она скорее была реформатором и литературным новатором своего времени, экспериментируя и соединяя различные литературные жанры. Впрочем, абсолютно все её романы полны так называемых «философских» отступлений и рассуждений, которые отражают личное мнение писательницы о нравственном упадке современного ей английского общества. Именно по этим вставкам и можно составить самое достоверное мнение о М. Корелли, как о личности, не прибегая к поддельной биографии и выдуманным ею самой фактам.

Критики и профессиональная оценка творчества

Профессиональные критики и рецензенты, однако, воспринимали ее работы с плохо скрываемым отвращением, характеризуя их, как напыщенные и сентиментальные, осуждая чрезмерную слащавость чувств героев и их неестественное поведение в некоторых ситуациях, общий стиль написания и нелепость сюжета. Ей вменяли даже плохое знание общественного этикета, английской грамматики и Евангельского текста. И такое восприятие критиков было практически единодушным, за исключением нескольких биографов и ученых, которые писали о ней при жизни.

Например, критик Льюис Джеймс пишет о М. Корелли:

«Корелли видела себя олицетворением исключительно духовного образа жизни, каким он должен быть в идеале, и её труды широко цитировались как модными, так и популярными проповедниками. Её успех указывает на несомненную жажду религиозной литературы обществом. Она успешно утоляет эту жажду: всё зло происходит по вине человека, и каждый читатель имеет силу для духовного роста на пути к общей благости. Она воплотила этот посыл в художественной литературе, получившейся вульгарной в полном смысле этого слова, затёртой, мелодраматической, незрелой; но при этом с творческим чутьем, театральностью и собственной убежденностью в том, что она не подвластна критике со стороны литературных традиций».

Критик Брайан Стейблфорд:

«Мария Корелли предположительно обязана своим успехом тому, что готова была выставить на весь мир ту глупую софистику, посредством которой она пыталась укрепить свою религиозную веру, заключавшуюся в нахватанном жаргоне, дополненном её нарциссическими фантазиями, которые больше подходят для компании ангелов, чем обыкновенных людей. Высмеиваемая более здравомыслящими людьми, она героически отправилась в этот крестовый поход в воображаемую „терра инкогнита“, которую никто прежде не осмеливался осваивать. Удивительный, хоть и недолгий успех её работ показывает, что высказанные ею собственные заблуждения и устремления подействовали по крайней мере успокаивающим образом на страдания миллионов её современников».