Молчание желтого песка. Смерть толкача

Уинн сказал:

— Пока мы ждем, я обрисую в общих чертах задачу на сегодня. Днем в дежурке всегда хватает народу, поэтому оставлять здесь человека для связи мы не станем. Передавать информацию будем любому из находящихся здесь полицейских.

Карл глубокомысленно кивнул, будто лейтенант высказал какую-то яркую, запоминающуюся мысль. От досады я готов был лягнуть своего напарника.

XV

Уинн продолжал:

— Я намеревался поручить Линкольну и Картеру опрос жильцов в квартале, где живет Полячек. Вечером в день убийства мы побывали во всех квартирах его дома, но, кроме Арденов, никто ничего не видел. Некоторые приняли выстрелы за автомобильный выхлоп. С жильцами близлежащих домов мы не говорили. Рано или поздно я побеседовать с ними, однако сейчас Рудовский назвал фамилии, в первую очередь следует найти этих людей.

Линкольн, возьмите Картера и начинайте розыск Гарри Гримальди. Я и Рудовский попытаем счастья с Чарльзом Коззаком.

Не успели мы выйти из дежурки, как вернулся от баллистиков Хэнк Картер.

— Выстрелы сделаны не из револьвера Уайта, — без предисловия доложил он Уинну.

Лейтенант пожал плечами.

— Чего и следовало ожидать. Слишком легко Гуди Уайт с ним расстался. Если Полячека прикончил он, оружие уже наверняка на дне реки. Капрал Линкольн получил задание на сегодня. Вы будете работать с ним.

При известии, что целый день он будет свободен от общества лейтенанта, лицо Картера просветлело.

Карлу Линкольну Уинн сказал:

— Если найдете Гримальди, установите за ним наблюдение и сразу доложите. Нельзя его упустить, только он может сообщить нам имя оптовика.

Пять минут назад ту же мысль высказал я, за что и получил по мордам. Против самого предложения Уинн не возражал, но инициативы со стороны подчиненных не терпел.

Линкольн сказал:

— Да, сэр, понятно.

Я передал Картеру листок, на котором был записан адрес Гримальди:

— Начни отсюда, хотя могу поспорить, что вытянешь пустышку. Здесь он жил семь месяцев назад.

Карл и Хэнк Картер покинули управление.

Уинн сказал:

— Вчера сержант Картер разговаривал с хозяйкой квартиры, где Чарли Коззак жил раньше. Выяснить ничего не удалось. Думаю, больше её беспокоить нет смысла.

Если он интересовался моим мнением, то напрасно надеялся, что я выскажу его.

— Проще всего отыскать Коззака через осведомителей. У вас есть свои люди в преступном мире, сержант?

— Несколько человек.

— Навестим их.

Я посмотрел на него:

— Вдвоем?

— Конечно. Почему бы нет?

Мне было трудно представить, что такой несгибаемый коп, как Роберт Уинн, сумеет найти общий язык с представителями городского дна. Кем бы ни были эти люди им вряд ли понравится, что с ними обращаются как с грязью под ногами.

Я сказал:

— Это будет напрасной тратой времени, лейтенант Мои клиенты вмиг онемеют, если я приведу с собой ещё одного полицейского.

Он удивленно посмотрел на меня:

— Вашим людям можно доверять?

— Полагаю, что да. Один из них знает практически все, что творится среди уголовников города.

— Кто он?

Я покачал головой:

— Одно из условий нашего сотрудничества — никто не должен знать, что мы знакомы.

— Вы не вправе скрывать служебную информацию от старшего по званию, — повысил он голос.

— Капитан Спэнглер говорит, что вправе, сэр. Даже он не знает моих контактов.

Это не совсем так, потому что Спэнглер знал некоторых моих осведомителей, по крайней мере по имени. Однако капитан понимал, что полицейский должен оберегать свои источники информации, если не желает, чтобы знал, что он поддержит меня, если лейтенант Уинн вздумает подать на меня рапорт.

Уинн решил не вставать в позу. С легким раздражением он сказал:

— Хорошо Рудовский, идите; посмотрим, что вам удастся выяснить. А я всё же нанесу визит хозяйке, на случай если Картер что-то упустил. Соберемся здесь в двенадцать.

— Да, сэр, — ответил я и удалился.

Люди становятся полицейскими осведомителями по множеству разных причин. Некоторые полагают, что к ним будут снисходительны, если им самим доведется преступить закон.

Другие делают это ради денег, которые копы платят из своего кармана, потому что в бюджете полиции подобная статья расходов не предусмотрена. Третьи занимаются доносительством из ревности или будучи кем-то обиженными. Все эти люди не очень-то надежны, но я пользовался услугами своих клиентов, получая более или менее достоверную информацию.

Доносчиками, заслуживающими наибольшего доверия, являются старики с криминальным прошлым, считающие себя обязанными тому или иному копу за проявленную когда-то к ним снисходительность. Одним из таких людей был Дэн Уилшир, он же Медведь. Свою кличку он получил не за сходство с этим представителем животного мира, а потому, что в расцвете своей воровской карьеры был королем медвежатников. В сорок пять лет он, как исправный преступник, получил пожизненное. Спустя пятнадцать лет в связи с тяжелым заболеванием его освободили условно. Сейчас ему было семьдесят два года.