Молчание желтого песка. Смерть толкача

Четыре часа. Мейера всё нет, поэтому я решил вернуть мисс Агнес к жизни и съездить на Океанский бульвар. Я старался держаться правой полосы и ехать по-медленнее — город был наводнен пляжными зайчиками, начались пасхальные каникулы. Они уже успели достаточно долго проболтаться на пляжах, так что многие приобрели розовый окрас вареных омаров. У других ожоги уже прошли, и их тела покрылись ровным коричневым загаром. На каждого такого пасхального зайчика приходится не менее семи парней, а стройные округлости юных леди, резвящихся на пляже, бродящих по городу или просто растянувшихся на песке и ловящих жаркие солнечные лучи, есть нечто притупляющее все другие чувства. Когда вы просто смотрите на стройные тела и грациозные движения, у вас рождается некая мечта, превосходящая обычные эротические фантазии.

Если бы удалось сконцентрировать генерируемое вожделение и отловить сотню красоток — пять с половиной тонн вибрирующей, загорелой и упругой плоти, — то хватило бы небольшой корзинки, в которую легко поместились бы их купальники. Эротическое воображение или артистический темперамент ещё могли бы освоить пять с половиной тонн боков и бедер, ягодиц и грудей, смеющихся ртов, развевающихся волос и сияющих глаз, но ни вожделение, ни искусство не в состоянии справиться с этим. Чувства замирают. Вы уже не можете сравнить одну с другой. Они превращаются в одно шелковистое и мудрое существо, совершенно непознаваемое, тысяченогий высокомерный восторг, закованный в броню юношеского неведения и вооруженный древней как мир мудростью женского начала.

Единственная клетка этого огромного организма, обособленное существо, одна девушка, может быть поймана и сбита с толку, использована и опустошена, сломана и брошена. Или — тут вполне можно бросить монетку — она станет объектом поклонения и любви, необходимой и желанной, которую удастся заполучить лишь с соблюдением всех контрактов и церемоний. Но в обоих случаях огромный организм не почувствует потери одной индивидуальности — так рой не замечает исчезновения одной пчелы, — а просто двинется дальше в своем блистающем, смеющемся, длинноногом бессмертии, непрерывно пополняемый детьми и вечно текущим временем, вновь возникающий каждую весну, непобедимо бросающий вызов, — неисчерпаемое море, имя которому Девушка, говорящее всем: «Выпей меня!» и знающее, что как бы ни были велики его потери, уровень моря навечно останется неизменным.

Я ехал вдоль бесконечных пляжей; на желтовато-коричневом песке расположилось множество зайчиков. Когда общественные пляжи закончились, я оказался перед огромной белой стеной многоквартирных домов, закрывающей море и даже кусочек неба.

Бесконечные блоки, застывшие в своем стерильном однообразии. Обалконенное гетто. Звуконепроницаемое благодаря морю. С множеством удобств и мощной системой безопасности, так что жизнь наконец стала предельно скучной, самыми трудными решениями, которые приходилось принимать в течение дня, были, какой канал смотреть по телевизору и где лучше искупаться — в море или в бассейне.

Я нашел номер 8553. Он назывался «Каса де плайя» и, как и все остальные дома, был похож на залитый сахарной глазурью свадебный торт. Двенадцать этажей в форме буквы «С», расположенной так, чтобы из каждой квартиры открывался вид на море. Я слышал, что один квадратный фут земли здесь стоит четыре тысячи долларов. Непростая задача для архитектора построить на двухсотфутовом пятачке стоимостью восемьсот тысяч долларов здание, в котором нужно разместить триста шестьдесят квартир так, чтобы из каждой открывался хороший вид, сохранив при этом ускользающее ощущение свободного пространства и элегантности.

Урок экономики. Заплатить восемьсот тысяч за землю. Вложить ещё двести тысяч в подготовку фундамента и окружающей территории, оборудовать места для парковки, вырыть один или несколько бассейнов. И в довершение всего воздвигнуть двенадцатиэтажное здание разместив на каждом этаже от второго до одиннадцатого по тридцать квартир и ещё пятнадцать пентхаусов на крыше итого триста пятнадцать квартир. Строительство здания и оборудование квартир обошлись в девять миллионов. Вы начинаете заселять дом, причем арендная плата тем больше, чем выше располагается квартира. Теперь остается получить с каждой квартиры по три с лишним тысячи прибыли за вычетом, естественно, налогов и всех эксплуатационных расходов. И вот вы уже миллионер.

Но если квартиры в среднем стоят по сорок тысяч каждая и вы продадите всё, оставив себе десять процентов, то вместо того, чтобы стать миллионером, потеряете двести тысяч. Всё это обманчиво просто и в то же время требует невероятно хитрых расчетов. Мейер говорит, что было бы интересно узнать, сколько человек поступило в больницы Флориды с сердечными приступами, вызванными проблемами с многоквартирными домами.

Явный симптом. А его первый признак — подсознательное желание подняться на двенадцатый этаж, в один из непроданных пентхаусов, и спрыгнуть вниз с крыши собственного дома, считая по дороге непроданные квартиры.