Молчание золота

— Н-да, — негромко сказал Артист, касаясь моей руки, — ладно тот, с вологодской рожей, но эти-то правоверные мусульмане, смотри, лакомятся свининкой и хлещут водку, даром что в Коране запрещено употребление спиртного.

— Ты только не вздумай толковать с ними о запретах, налагаемых их вероисповеданием, — академично отозвался я шепотом.

— Да я и так понимаю, что сейчас об этом самое время поговорить, — шепотом же откликнулся Артист.

В этот момент и появился Радоев, самого имени которого так боялся хитрый портье Бахрам. Собственно, мне даже необязательно было знать подполковника Радоева в лицо: уже того, как отреагировал на появление этого высокого, довольно грузного широколицего мужчины Бахрам, было достаточно, чтобы установить личность пришедшего. Я с интересом взглянул на человека, о котором мне доводилось слышать уже дважды, и каждый раз — в чрезвычайно необычном контексте и при своеобразных обстоятельствах.

— Ну что они стоят, как бараны? — были первые его слова. Я уж было подумал не без удивления, что он предложит нам сесть, да не тут-то было. — Пусть подойдут поближе. Да-да, вот сюда, к столу. И кого ты мне приволок, дурень?

— Кого приказывали, товарищ подполковник.

— Да ладно тебе меня чинами-то хлестать, — отвечал Рашид Радоев почему-то по-русски. — Ба-а-а, Бахрам-амак! Как твое здоровье, уважаемый? Уж не думал, что ты сам ко мне пожалуешь. Или тебя особенно не спрашивали, а?

— Не жалуюсь на здоровье, рахмат[3], — пробормотал Бахрам, с которого снова ручьями потек пот, хотя жарко, опять же, не было, напротив, в помещении вовсю работали кондиционеры, поддерживая приятную прохладу

Более не обращая внимания на злополучного портье, Радоев уселся за стол и оглядел всех нас. До поры до времени он не проронил ни слова. Минуты две тишину нарушало только чавканье радоевских сотрапезников (особенно этим отличался тот, что был в расстегнутом милицейском мундире) да сдавленные вздохи страдальца Бахрама, верно заклинающего Аллаха впредь предостерегать его от общения с постояльцами, подобными нам. Наконец Рашид Радоев заговорил, и в его голосе басовито пророкотало недоумение!

— И где же нужный мне человек? Я его видел достаточно недавно, всего несколько месяцев назад, память на лица у меня прекрасная, сам знаешь, Джанибек. Но тут его нет. По крайней мере, я что-то его не признаю…

— Ему сделали операцию, — сказал Джанибек Саттарбаев, — пластическую операцию, теперь его сложно узнать даже тем, кто его близко знал. Да. Вот он, этот человек.

И старший лейтенант Саттарбаев указал на Леона Ламбера, рядом с которым, дрожа как осиновый лист, стояла Лия. Впрочем, на фоне своего сутенера Бахрама выглядела она довольно спокойной и держалась достойно. По крайней мере, не вздыхала, не морщилась и не потела. Радоев именно на нее, а не на Ламбера-Бергманиса. Наверно, цепким своим умом он дошел, КТО именно и КАК именно мог распознать Ламбера в человеке, совершенно на него не похожем. Потом обратился все-таки к Саттарбаеву:

— Ну допустим. Допустим, что это так и есть. А остальные кто? Родственники?

Он еще и шутит. Хороший человек. Однако старший лейтенант Саттарбаев, хорошо усвоивший сказанное мною (главное — сказать нужным тоном), ответил быстро и уверенно:

— Рашид Мансурович, я подумал, что все эти люди могут иметь отношение к нужному нам человеку. Во всяком случае, вреда никакого не будет. В крайнем случае, отпустим, взяв с них положенный по закону штраф. Я уж не стал тащить их в отдел, потому как вы нас пригласили к себе. Все-таки они туристы из Москвы, а не наши неотесанные обыватели.

Это магическое словосочетание — «положенный по закону штраф» — произвело на подполковника Радоева именно то впечатление, на которое я рассчитывал. А расчет в данном случае был чрезвычайно прост. Так уж устроена психология любого блюстителя порядка, даже такого своеобразного, как подполковник Радоев, что каждого, кто должен заплатить штраф и не в силах отвертеться, не держат за опасного человека. Заплатит штраф!.. Наверно, на таких устойчивых, прочно засевших в психике выражениях строили свой магический прессинг дикие шаманы. Впрочем, не надо недооценивать подполковника Радоева…

— Так, — сказал он, — хорошо. Ну что ж, раз привел столько гостей, то посидим, побеседуем. А вы — вот вы! — подойдите сюда.

Он обращался к Ламберу. Вышколенный Саттарбаев тотчас же доложил:

— Зарегистрировался в отеле «Афрасиаб» как гражданин Латвии Эвальд Бергманис. Документы в порядке, я проверял.

— А эти?.. — довольно небрежно произнес Радоев, имея в виду, вне всякого сомнения, нас с Артистом.