«Молчи» (СИ)

Выхожу в коридор, нервно оглядываясь, и замираю, когда вижу, что в сторону меня идет компания парней и девушек, громко говорящих. Успеваю ускользнуть на лестничную клетку, надеясь, что осталась незамеченной. Быстро бегу на этаж ниже, трясущимися руками заправляя блузку. Рвано дышу, с раздражением сжимая губы. Торможу на ступеньках, грубо сбрасывая с ног каблуки. Босые ноги касаются холодного камня, а обувь падает на этаж ниже, к дверям, и я тяжело дышу, смотря на нее. Дрожащие пальцы пытаются исправить растрепанную прическу, ведь я должна вернуть себе былую внешнюю непоколебимость, но уже грубо смахиваю слезу с щеки ладонью, шмыгая носом. Потираю рукой бедро, ведь все еще ощущаю прикосновение чужого человека. Вдох полной грудью. На выдохе неприятная тошнота не пропадает. Прижимаюсь плечом к стене, нервно дергая подол юбки пальцами. После чего прижимаю тыльную сторону ладони к губам, с дрожью втянув воздух в легкие. Слушаю тишину, подавляя желание поддаться усталости и сесть на ступеньки, чтобы отдохнуть, но мне нельзя терять бдительность здесь, ведь…

Дверной скрип и громкая ругань. Еле поднимаюсь на больные ноги, испуганно вскинув голову и схватившись за перила.

Карие.

Парень, который до этого смотрел наверх, разговаривая с отстающим другом, тормозит на ступеньках, опустив взгляд на меня.

Карие.

Смотрю ему в глаза, громко дышу, не могу вновь собраться и принять равнодушное выражение. Как и вчера. Напуганно отворачиваясь, и бегу босиком вниз, хватая каблуки, продолжаю мчаться, стирая ладонью слезы с кожи щек.

Второй за столько лет зрительный контакт.

И первый настолько долгий.

Карие. У него карие глаза.

Глава 2.

Примечание к части

Извините за задержку. Я входила в режим учебы, и теперь, надеюсь, главы будут появляться каждые 2-3 дня.

Сказанное мною могут использовать против меня

Звонкий плач медленно становится хриплым, неприятным, но остается таким же громким, сообщающим о непонятной боли, рвущей глотку кричащего. Шум, будто приглушают на какие-то пару секунд, после чего вновь, с новой силой, врывается в полный ночной мглы коридор через тонкую дверную щель, которую оставляет ребенок, заглядывая внутрь ванной комнаты с особым страхом и сильно бьющимся в груди маленьким сердцем.

Девочка, которая увидела то, что должно было раствориться в той черной ночи под звук сильного дождя за окном.

Босая стопа опускается на плиточный, уже грязный пол уборной. В кабинке плохо пахнет, но иного я не ожидала от туалета, который убирается «через раз». Снимаю каблуки, морща мускулы лица, и прикрываю веки, делая глубокие вздохи через приоткрытые губы. Туфли прячу в мешок для физкультуры, когда бросаю на пол обычные мягкие балетки. Пришлось солгать матери, сказав, что сегодня будет замена одного из уроков. Она знает мое расписание, поэтому приходится «выкручиваться» ложью, что, конечно, мне не особо нравится, но ничего не поделаешь. Еще немного на этих каблуках — и я останусь без способности ходить на своих двоих. Сажусь на прикрытый крышкой унитаз, снимая со стоп пластыри, чтобы наклеить новые, и решаю немного посидеть босиком. Хотя бы до первого звонка. Знаю, что мне нужно зайти в учительский кабинет, ибо, по какой-то причине, меня там очень ждут, но это может подождать.

В коридорах стоит шум, подростки ещё не разбрелись по кабинетам, что выглядит странно, ведь обычно после первого звонка учителя загоняют всех, чтобы морально настроить их на обучение и дать «эмоционально» остыть от общения. Наслаждаюсь тем, что ноги уже могут ощущать себя нормально, поэтому иду уверенной походкой. Моя мать слишком переоценивает значение каблуков. Да, я без них ниже, но всё ещё являюсь собой. То, как ты выглядишь, что носишь на своем теле не должно играть решающей роли для окружающих. По крайней мере я так считаю.

Мимо идут мои одноклассники, и не смотрю в их сторону, делая вид, что слишком занята и не замечаю девушек, но то, что они начинают говорить, привлекает внимание: «вау, Бэйб, а ты, оказывается ещё…», «кто бы мог подумать», «наша Бэйб», — и смех. Поворачиваю голову, бросив взгляд в грудь одного из парней, пытаясь понять, о чем они ведут речь, яро желая вызвать ответную реакцию с моей стороны. И думать приходится недолго, ведь следующий человек, на которого переходит мое внимание, — Фардж. Он стоит среди «своих» у шкафчиков, громко смеясь и разговаривая, но, подмечая меня в толпе, заявляет: «Тебе ведь было хорошо?» — и смех. Опять. Отворачиваю голову, начиная нервно скользить взглядом по спинам впереди идущих людей. Что он всем сказал? Неужели, развел слух, что мы с ним…