«Молчи» (СИ)

— Зачем ты это сделала? — и опускает свой взгляд на ванную, полную воды. — Зачем?

Мотор автомобиля, несущегося по ровному асфальту улиц Лондона, рычит, но не скрывает того отвратительного напряжения между мной и матерью, которая молчит все утро. Она смотрит на дорогу, следя за светофорами, и демонстрирует полную собранность. Аккуратными ноготками стучит по мягкому рулю, и чем громче и чаще становится стук, тем больше растет вероятность, что элегантно выглядящая женщина заговорит.

— Харпер, — слишком предсказуемо. — Ты выглядишь уставшей, а ведь сейчас только утро, — находит крупные круги под моими глазами неестественными, но они всегда находились на моем лице. Просто сегодня у меня не было сил краситься. Я уже два дня не помню, что такое нормальный сон, поэтому от утомления и усталости руки трясутся, мешая ровно держать тушь для ресниц.

— Почему ты не закрасила круги? — Мать мельком посматривает на мое лицо, выказывая на своем все больше возмущения от непонимания. — Ты начала вставать слишком поздно. Ничего не успеваешь, — вздыхает, окинув меня взглядом, и явно сдерживает замечание, касающееся того, что на мне сегодня обычные темные джинсы и светлая майка с кофтой из плотной темно-зеленой ткани. Плюс ко всему, на ногах совсем не женственные кеды. — У тебя с собой косметичка? Думаю, у тебя хватит времени хотя бы лицо в человеческий вид привести, — она словно открыто заявляет: «Внешность решает человек ты или нет». Ежусь, направляя взгляд в сторону бокового окна, и с полной незаинтересованностью изучаю высокие серые здания на фоне не менее яркого неба, которое бьет в глаза бледным светом, напоминая о надвигающемся на город дожде. Слышу, как мать озадаченно что-то шепчет под нос, после чего снова обращается ко мне, но уже ее тон намного требовательнее:

— Что с тобой последнее время происходит, Харпер? — Могу слышать в голосе тревогу, но, повторюсь, проблема во мне. Меня это не трогает за душу, поэтому продолжаю молча пялиться на городские улицы, проносящиеся снаружи.

— Я попросила тебя вчера спуститься, но ты, — она даже от неверия улыбается, якобы подобное вообще не может быть. — Ты не спустилась, — наглость какая. — Я думала, мы как раз все вместе посидим, обсудим вечеринку. Мне все еще интересно, как ты провела время с Причардом, — понимаете, что здесь ключевое, так ведь? Что именно играет основную роль? Если бы я сказала, что вообще не пересекалась с ним там, то мать недовольно бы прошипела что-то о жалкой трате времени впустую. Вот вам и разница. Причард Пенрисс — весомый аргумент.

Впервые морально ликую, когда в поле зрения попадает знакомое учебное здание с темным забором и людьми, неспешно идущими навстречу знаниям. Мать паркует автомобиль чуть дальше, у поворота, и не снимает блокировку с дверей, с удручением вздыхая:

— Харпер, если у тебя проблемы в школе, то помни, что любые трудности — это твоя подготовка ко взрослой жизни. Поверь, дальше будет все сложнее.

Эта женщина мастерски умеет нагнетать атмосферу, опускать меня и мое состояние ниже уровня, когда я еще могу заставить себя что-то делать.

— Хорошего дня, — слышу щелчок блокировки, и сразу же выскакиваю из машины, забросив на плечи рюкзак. Мать умалчивает о том, что сегодня я выгляжу, как пацанка, и все неодобрение придерживает до вечера. Уверена, она уже будет не так мила со мной. Иду по тротуару быстро, слыша, как машина трогается с места, оставляя меня позади, поэтому рывком снимаю с волос резинку, распределяя локоны таким образом, чтобы они скрывали участки кожи шеи, которые, как оказалось, медленно выдают тайну той ночи. Отметины появились только сегодня утром, так что их пришлось скрыть под слоем пудры. Но я слишком мнительная, поэтому с распущенными волосами мне будет гораздо спокойнее.

Спокойствие? Это я говорю о спокойствии?

Прячу ладони в карманы кофты, и игнорирую тот факт, что староста из параллели, который каждое утро стоит на входе и здоровается со мной, сейчас просто провожает меня взглядом, щуря веки, видимо, из-за плохого зрения не может быть уверен, я ли это. Да, внешний вид решает многое.