Молочная даль

Огонь вспыхнул почти в одно мгновение. Лекарственные масла вперемешку со спиртовыми настойками, что выливались из склянок загорались огнем снова и снова. Яркая вспышка заставила Игната Ильича обратить внимание на некий предмет возле стены. В этот момент глаза заведующего аптеки расширились, а раскрывшийся рот, казалась, заклинило окончательно и бесповоротно. Тлеющая свеча, упавшая со стола вместе с фармацевтом, разжигала все больше пламени вокруг разлитого масла. Пламя медленно пропитывало деревянный пол и заполняло его своей разрушительной силой. С огромной скоростью, в один момент, языки пламени поглотили своим огненным жаром все вокруг. Миронов смотрел на пылающий огонь и осознавал, что у него нет сил, даже на то, чтобы подняться на ноги. Словно обмякший, он распластался на полу, не имея возможности пошевелить ни единой частичкой своего тела. Фармацевт пытался выдавить из себя что-то на подобия крика, но в итоге из его рта вышли лишь тихие хриплые нотки.

Но их уже не услышит никто.

Глава 1: Нескончаемый кошмар Четверг. 24 ноября 2016 года. Полдень

1

«Молочная даль»

Название этого места было небрежно вычерчено белой краской на полусгнившей деревянной дощечке. Дощечка была прибита на старый тонкий брусок и если честно, держалась на честном слове. Конструкция явно знавала лучшие годы: брусок круто кривился на бок, а ржавые гвозди, покрывшиеся ржавчиной, едва удерживали обезображенный кусок дерева. Некоторые буквы на дощечке успели стать истертыми, а кое-где прогнившее дерево успело обрасти мхом и плесенью настолько сильно, что и вовсе скрывало часть надписи. Тем не менее написанное читалось безо всякого труда.

Внизу, где острие бруска было прочно вбито в землю, прорастала невысокая трава. И было в ней нечто особенное. Ровно до границы с сельским указателем трава была зеленой и высокой. На ней виднелись капельки росы и мелькающие тут и там тучки из жучков и гусениц. Кое-где слышались трель кузнечиков.

Там же, где начиналась «Молочная даль» травянистые растения казались ссохшимися и приобретали неприятный едко-желтый окрас. Трава была настолько сухой, что даже самый легкий порыв ветра превращал ее в пыль. Почва под ногами была отравлена. Из представителей фауны здесь главенствовали лишь опарыши и мухи.

Проведенной невидимой линию, Михаил еще раз взглянул на сельский указатель и сделав шаг переступил порог «Молочной дали».

Перетупил порог молочной фермы.

Путь Михаилу открывала большая и широкая тропа. Он шел вперед, хотя совершенно не хотел этого. Тело двигалось само по себе, чужое и непривычное, словно пустая оболочка, ставшая тюрьмой. Михаилу казалось, что он находиться в одежде, слишком малой ему по размеру и явно уже кем-то поношенной. Невозможность взять это тело под контроль вызывало нарушение координации и чувство тошноты. Вестибулярный аппарат Михаила вертелся, словно волчок. Он было подумал, что еще немного и его желудок точно опустошаться, однако тот предательски старался всеми силами удерживать свое содержимое на месте.

Широкая тропа уверенно вела мужчину вперед, разветвляясь порой на более мелкие и короткие тропы. Некоторые из них уходили в дальний лес. Его начало виднелось за горизонтом и было отделено от Михаила обширным и огороженным забором полем. Здесь, вероятно, выращивали какие-то специфические сорта злаков или что-то вроде того. С уверенностью мужчина сказать этого не мог: сейчас поле было совершенно опустошено. Стены деревьев, окружающие ферму полукругом виднелись и в других местах, однако широкая тропа вела не к ним и в конечном итоге приводила к главному зданию молочной фермы.

Михаил продвигался все дальше. Окружающий пейзаж, в свою очередь, менялся с еще большей силой. Во-первых, вокруг территории фермы нигде не было видно ограждений. Словно свободная и доступная для всех и каждого, «Молочная даль», без каких-либо натянутых проволок и решетчатых заборов, создавала ощущение безграничной свободы. И одновременно с тем ощущение некой беззащитности. Протоптанные тропинки и криво растущая трава, стога сена да грязевые лужи, булыжники да пригорки… вот и все, что представлял собой местный ландшафт. В центре виднелись постройки, представляющие собой технические помещения и открытые загоны. Просторы фермы казались поистине нескончаемыми, но в них не было абсолютно никакого ощущение свободы. Напротив, все казалось сжатым и давящим.

Во-вторых, на территории «Молочной дали» всегда было пасмурно. Хотя солнце честно предпринимало попытки выглянуть наружу хотя бы единожды, сгущающие тучи не оставляли этим потугам ни какого шанса. Иногда, редкие солнечные лучи все же пробивались наружу и освещали местный пейзаж оттенками красного и желтого. И тогда тучи мерцали в необычном темно-оранжевом цвете. Это был цвет чего-то ядовитого и едкого, на манер местной растительности. Цвет, который отталкивал и вызывал чувство тревоги.