Молочная даль

Причудливое животное рассматривало юного ребенка с куда меньшим интересом, однако оно было все так же спокойно и это окончательно умилило маленького Мишу. Он с надеждой заглянул в глаза своей матери, но и с некой опаской, в глубине души боясь, что та изменит свое решение и, миновав пони, они отправятся дальше. Но мама юного мальчика дала добро, оставив у него одно из самых счастливых воспоминаний из детства. Тогда он по-настоящему ощутил, насколько эти животные благородны и добры.

Но те времена давно прошли.

Осмотр загона наконец подошел к концу и оболочка, отведя свой взор, к большому разочарованию вдовца, направилась дальше. Михаил моментально выпал из воспоминаний былого детства. Теперь широкая тропа, уже по правую сторону, открывала совсем иные пейзажи. Примерно в ста метрах виднелись две постройки, являющиеся основами для любой молочной фермы: молочные базы. В отличие от основных баз, на которых оканчивалась главная тропа, эти были совсем невысоки и больше напоминали протяжные ангары из белого кирпича, нежели обитель для сельскохозяйственных животных. И действительно, гробовая тишина внутри создавала жуткое ощущение того, будто внутри этих сооружений нет ни единой души.

Молочные базы находились в непосредственной близости друг к другу и были отделены лишь невысокой металлической оградой. Ограда уже успела покрыться ржавчиной, а многочисленные пробоины в ней виднелись почти отовсюду. За оградой прорастали огромные растения и кустарники, напоминавшие больше флору диких джунглей, нежели то, что обычно могло прорастать на молочных фермах. Некоторые из этих растений были настолько внушительны, что Михаил даже порадовался решению оболочки обойти эти базы стороной. Вдовец был искренне уверен, что растения подобных размеров было способно запросто обхватить тебя своими длинными стеблями, сжать твое тело и переломать все твои кости. И никакая ограда не смогла бы тебя уберечь.

Но вот уже и эти пейзажи переставали представлять интерес для оболочки и, обратив свой взор чуть левее, она волей-неволей заставила вдовца взглянуть на то, что будет являться их конечным пунктом назначения. В нескольких десятках метров на финишной прямой были возведены два основных здания «Молочной дали». В отличие от прошлых молочных баз, эти сооружения составляли высоту почти в два этажа и выглядели куда солиднее предыдущих построек. Это были два больших здания, которые с обеих сторон соединялись с главным офисным центром молочной фермы. В ней находилась куча оборудования, где фермерские рабочие в той или иной мере выполняли свои ежедневные дела, а также прочая техника и кипа документов. С высоты птичьего полета вся эта постройка выглядела в форме огромной буквы «Н». Однако, чем ближе оболочка подходила к этим базам, тем сильнее мужчина ощущал, что в самом офисе так же нет ни души. Нет, вдовец чувствовал почти каждым волоском на своем теле:

Здесь никогда никого и не было.

3

Михаил все больше чувствовал себя неуютно. Высокие и солидные пристройки издалека, на близком расстоянии казались очень старыми и потрепанными временем. Словно кем-то давно заброшенные, обе базы представляли собой полигон для боевых действий. Два больших прохода, по обе стороны от центра каждой из баз, были когда-то с огромными железными дверьми. Но теперь они были похожи на огромную пробоину, которая образовалась, как если бы по кирпичной стене несколько раз ударили кувалдой. По краям от входа были кучи вонючего и грязного сена, а чуть поодаль – деревянные бруски и щепки. Окон, в отличие от предыдущих молочных баз на первом этаже не было вовсе. Только одинокое окно на крыше давало о себе знать, поскрипывая небольшой деревянной дверцей, свисающей с петли.

Здания, подобные этому, имели и свой собственный шарм. Под частую они описываются во многих рассказах, как дома с приведениями или обитель серийных маньяков и свихнувшихся убийц. И действительно, с каждым шагом оболочки, Михаил все меньше и меньше хотел узнать, что может скрываться внутри этих построек. Он будто и вовсе не помнил, что уже был здесь, каждую прожитую ранее ночь, ровно с того вчера, когда Костя стал инвалидом. Мужчина совсем забыл о том, что был в этом месте десятки раз и каждый раз это не приносило ему ничего хорошего. Чувства накрывали его с головой, воспоминания словно улетучивались куда-то вдаль, за пределы «Молочной дали», и вот уже как чистый лист, обновленная версия Михаила Громова переступала порог одной из таких баз, даже не представляя, что его ждет внутри.

Внутри все оказалось еще плачевнее, чем снаружи. Вся молочная база представляла собой большое прямоугольное помещение, разделенное на три стойла: одно центральное и два боковых. Между центральным и боковыми стойлами лежали неровные асфальтированные дорожки ведущие к центру пристройки. Справа открывался проход к офисному зданию. И все бы ничего, если бы не два основных фактора.