Молодая кровь

Слушая директора, Ричард Майлз впервые понял, что этот человек развивает перед ним философию, в которую он, по-видимому, искренне верит. Ни единого линчевания в округе Кросс за весь прошлый год. Он подумал о случае с Робом в суде мистера Кросса. Ни единого линчевания в Кроссроудзе!

— А мне кажется, мистер Блэйк, что публика осталась довольна нашим концертом. Негры, конечно. И даже кое-кто из белых. Чем вы это можете объяснить в таком случае? — Ни единого линчевания в Кроссроудзе. И Ричард с яростью вспомнил, как ночью после концерта эти белые джентльмены, представители закона, линчевали его, лишив мужества и человеческого достоинства на глазах у Джозефин. Именно такому линчеванию подвергались изо дня в день все негры в Джорджии. Самому страшному виду линчевания!

— Вы мне не рассказывайте о здешних неграх в Джорджии! — сердито возразил мистер Блэйк. — Про них правильно вчера сказал Билл Роберте: «Негры — это корзинка, полная крабов. Набросайте в нее крабов, и они там так и останутся на неделю, потому что, как только один из них полезет наверх, все остальные начнут карабкаться за ним и утянут его обратно на дно».

Ричард Майлз почувствовал, как в нем поднимается гнев. Он не хотел грубить мистеру Блэйку — ведь директор старше его по возрасту, более опытен и лучше, чем он, знает Юг. Да и вообще все не так-то просто… И, в конце концов, мистер Блэйк — директор и должен держать ответ за все перед белым начальством. Конечно, ему, Ричарду, куда проще проявлять воинственный дух, чем Бенджамену Блэйку.

— Я просто не знаю, мистер Блэйк, о чем вы говорите. В нашем концерте не было ничего такого, что можно истолковать так, будто мы тянем кого-то вниз. А по поводу вашей притчи должен вам сказать, что люди все-таки отличаются от крабов. Те, кто, так сказать, на дне, вовсе не пытаются тянуть вниз тех, кто уже наверху. Беда не в них. Беда в тех, кто, добравшись до середины и видя простертые за помощью миллионы черных рук, хватает дубинку и бьет по этим рукам. Но главный наш враг — это те, кто швырнул нас на дно и зорко следит, чтобы мы оттуда не вылезли. Это они линчуют нас ежедневно! Они линчуют нас расизмом, изоляцией в школах. Они линчуют нас негритянским гетто—Плезант-гроувом и Рокингемом. Линчуют наш дух и человеческое достоинство. Линчуют наших детей. Меня! Вас! Вы мне не рассказывайте сказок, что в Кроссроудзе нет линчевания! — Ричард взглянул на усталое лицо директора и умолк.

— Вы, Майлз, воображаете, что вы самый умный негр на свете, правда?

Ричард промолчал.

— Воображаете себя очень умным, правда, Майлз? — повторил директор. — Вам мало, что вы испортили мои отношения с белыми, вы хотите еще поссорить меня с неграми. Я уже восемнадцать лет считаюсь лидером негритянской общины, столпом негритянской церкви…

— Полноте, мистер Блэйк, никто вас ни с кем не ссорит!

— Как же нет, когда наверняка вы все эти дни сговаривались за моей спиной! Собирали делегацию, чтоб схватить меня за горло сегодня спозаранку. Я только успел прийти, как на меня так и ринулись миссис Янгблад, и миссис Маккей, и пастор Ледбеттер, и еще какие-то люди. Вы, гарлемские негры, думаете, что вы единственные умники на свете. Но имейте в виду, Майлз, ваш замысел не удастся. Слишком много я здесь потрудился, чтобы позволить так легко все уничтожить! — Лицо мистера Блэйка лоснилось от пота. Он размахивал руками и грозил пальцем. — Вы у меня будете по струнке ходить, иначе, предупреждаю вас, Ричард Майлз, по-честному, вам плохо придется, и никакие делегации вам не помогут!

Ричард сидел и слушал. Он хотел объяснить директору, что вовсе не старался ничего разрушать. Он старался строить. Единственное, что он действительно хотел разрушить, — это миф о превосходстве белых. Директор опять сел в кресло и, словно в трансе, уставился на Ричарда Майлза.

— Извините, мистер Блэйк, — сказал Ричард, — я должен идти на урок.

Директор не откликнулся.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Когда Роб впервые услышал слово «кризис», оно было для него непонятным и загадочным. Стоило кому-нибудь произнести его, как лица у всех становились тревожными, гневными. И не только лица негров, но и белых. Кризис. Что это такое? Что означает слово «кризис»? Теперь ухо Роба привыкло к нему. Сколько лет он его слышит? Кризис. Взрослые всегда хмурились, произнося это слово. Они толковали о кризисе, сидя у камина в зимнюю стужу. В какую бы лавку — мясную или бакалейную — Роб ни заходил, всюду шептались о кризисе. Это было новое словечко, раньше люди не знали его. Роб начинал понимать, что оно означает что-то ужасное. В городе появился профсоюз, сперва действовавший незаметно; члены его заводили разговоры с рабочими и старались вербовать их — разумеется, только белых. С наступлением кризиса все кругом переменилось, и люди тоже — они обеднели, озлобились, стали раздражительными, несговорчивыми. И все-таки кое-что осталось, как было, даже люди…