Молодой бог (СИ)

Получив данные о местонахождении моей цели, я направился в отель-ресторан на Пикадилли-стрит. Со мной была моя обычная самоуверенность и вера в безграничие моей удачи. Я шагал широко и беспечно и с лёгкой улыбкой зашёл в отель. Возможно, пройди операция в «Молодом боге», результат был бы другим. То была моя территория, где я был уверен в своей власти, и даже сильное сопротивление я встречал с лёгкостью. Я был готов ко всему, но только не к тому, что моя готовность могла оказаться иллюзорной.

Мой объект сидел в баре. По старинке. Я решил не изменять традиции и просто подсесть рядом. Однако, моё намерение стало иным, как и настроение. Я издалека разглядывал клиента, и мне почему-то стало казаться, что с ним такое не прокатит. Нужно было нечто помощнее, чем навязчивость.

Естественная навязчивость.

Я прошёл на кухню, будучи уверенным, что меня никто не заметит, ведь сегодня в зале было полно народу. Однако, меня сразу остановил какой-то дядька с серьёзным бейджем. Это было первое предупреждение.

Мне пришлось звонить Майкрофту, так как я не смог бы убедить эту преграду уйти с дороги. Я не работал здесь, я был посторонним без собственной власти.

А вот слова Холмса убедили управляющего предоставить мне свободу действий. Признаюсь, я ощутил неприятный осадок после этой стычки, поскольку бессилие без содействия Майкрофта надавило на моё эго.

Но я продолжил идти к цели. Так как теперь я был неприкосновенен, я зашёл в гардероб персонала и переоделся в костюм бармена, взяв бейдж какого-то Саймона.

Новая проблема возникла в момент столкновения с действующим барменом. Он всё никак не мог понять кто я и почему его зовёт управляющий. Его тупость поставила меня не просто в неловкое положение, я мог быть разоблачён. Но какие-то крупицы удачи всё ещё остались у меня в кармане. Он свалил, а я с улыбкой занял его место. Оставалось надеяться, что этот управляющий не такой же тупой и поймёт, что да как.

Хмурый англичанин сидел за стойкой и разглядывал почти иссякшее виски. Я взял стакан и принялся показушно протирать его, периодически кидая взгляды на свою цель, чтобы получше оценить его настрой и состояние.

— Повторите. — произнёс клиент, прикончив остаток виски. Он даже не поднял на меня глаза и похоже даже не понял, что бармен сменился.

Только сейчас я осознал, что если я не успею завершить свою миссию к моменту, когда сюда нагрянет кто-то за вычурным коктейлем, то меня ждёт провал, ведь я никогда серьёзно не брался за готовку коктейлей. Однако, то, что я понятия не имел что нужно повторить, сыграло мне на руку.

— Извините, сэр, — я снова улыбнулся, убирая пустой стакан. — не могли бы вы повторить свой предыдущий заказ?

Наконец-то на меня подняли глаза. Складки на лице мужчины разгладились, но взгляд продолжал весить несколько тонн.

— «Чивас». Пустой.

Я кивнул и налил ему порцию, продолжая улыбаться. У него моя улыбка вызывала раздражение. Разумеется, если человек в плохом настроении, то счастье другого его бесит. Но таков был мой план.

Пара минут тишины, и он наконец-то спросил:

— Что вас так веселит?

Его стакан был снова пуст. Я подъехал с ещё одной порцией. Пока алкоголь лился по тонкой трубочке в стакан, я ответил:

— Люди.

Мой ответ вызвал ожидаемую реакцию: клиент огляделся, а затем вернулся ко мне взглядом. Я натолкнул его на беспечную беседу. Возможно, ему хотелось выговориться, так что он принял мой мяч.

— И что же в них такого весёлого?

Я начал заливать про то, что они упускают из вида возможности, что цепляются за социальное чувство и губят свои задатки. В качестве альтернативы и, собственно говоря, решения, я привёл в пример свободные умы преступности. Лёгкая, почти шуточная форма не могла вызвать подозрений, но обязательно отложилась бы в сознании человека.

— Вот к примеру, будь у меня в руках какой-нибудь правительственный секрет, я бы обязательно его использовал в своих целях.

— Это было бы совершенно опрометчиво. — вдруг заявил мужчина.

Мне стоило бы тут же подавить его возражение, но я поддался какому-то любопытству, поэтому спросил:

— Почему?

Мужчина усмехнулся и отставил в сторону стакан, пресекая будущие порции.

— Зачем вообще тогда идти на госслужбу? Ты клянёшься работать ради общего блага, а затем предаёшь свой народ. В чём смысл? Ответь, а?

Я бросил тряпку в сторону и упёрся руками в стол.

— А если всё, что ты с этого получаешь — это пинки под зад?

Глаза моего испытуемого сузились. Второе предупреждение.

— Если делаешь работу хорошо, то и пинков не будет. За работу во благо не осуждают.

Я ощутил, как горят уши. Мой контроль начинал слабеть.

— Если только это приносит удовольствие. Но многие недовольны своим положением. Им не нравится роль пешки.

— Ты кто такой? — вдруг спросил мужчина, привстав со стула.

Я ухмыльнулся, понимая, что меня раскрыли. Ладно, пускай раскрыли. Я всё равно хотел что-то довести до конца.

— Я — твоя возможность стать чем-то большим, чем то, что ты есть сейчас.

— Меня устраивает то, кто я и где. — судя по интонации и поведению клиента, он понял, что я не работаю здесь и что за ним, похоже, следят.