Молодой бог (СИ)

Но во взгляде Майкрофта снова не было и намёка на тепло. Он оглядывал меня как доктор осматривает больного ребёнка. Я не понимал почему он вдруг изменил свою стратегию и вместо заботы стал колоть меня этими теориями. Может ему надоело гоняться за мной и наставлять на путь истинный?

— Я лишь твой способ выглядеть особенным и важным.

Я не сразу осознал, что он уходит. Он просто бросил мне эти слова, развернулся и зашагал прочь. Когда до меня дошло, что он действительно сказал это, а затем ушёл, мою грудь разорвала паника.

— Майкрофт! — крикнул я ему, ошарашенно глядя на его удаляющийся облик. — Это не так! Стой! — моё отчаяние сменилось гневом.

Почему он ушёл?! Он бросил меня?! Но всё, что он сказал — неправда!

— Майкрофт, вернись! — я ощущал, как злость плещется во мне.

Но Майкрофт не обернулся. Тогда у меня из глаз брызнули слёзы. Я не мог побежать за политиком. Мне хотелось, чтобы тот сам вернулся. Я не хотел проиграть…

— Майкрофт… — мой голос сорвался и стал тихим и каким-то детским.

Нет-нет-нет. Не может он просто бросить меня! Он же сам говорил!

Я был зол, недоволен тем, что меня оставили. Я был очень расстроен тем, что меня оставили. Я был испуган тем, что меня оставили.

Я стоял посреди моста совсем один. Проходившие вокруг люди были для меня декорациями, ну, или бесплотными призраками. Поэтому я был один. Майкрофт ушёл, и моё положение опасно зашаталось и накренилось к пропасти. Я не мог сделать и шага, потому что не знал куда мне теперь идти и что делать. Я застрял посреди улицы, будучи в состоянии шока и крайней степени растерянности.

Я ощущал, что что-то грядёт.

Но почему-то не предполагал, что это будет словно конец моей долбанной жизни.

Глава 49

Я бы назвал это депрессией. Ведь так называется состояние, когда ничего не можешь и не хочешь делать, а будущее — беспросветная мгла? По сути, я проходил через эти дурацкие пять стадий принятия.

По статистике лишь половина из всего количества проходит все пять ступеней и в конце концов обретает священное смирение. Но я относился ко второй половине. До четвёртой дополз и на ней и застрял.

Но я не совсем ничего не делал. Когда я был дома, то большую часть времени проводил в далиях своего разума, предпринимая всё, что можно, чтобы не сорваться.

Мне было дозволено наконец-то сдаться. Это был конец. Без Майкрофта я был обречён. Но эта сука надежда на возвращение политика продолжала почему-то тлеть.

Всё оставшееся время я проводил в зале, загоняя себя до полуобморока. Другие посетители и тренера косились на меня, хмуря брови. Он что так хочет нарастить массу? В короткий срок? Здесь, дружок, без стероидов не обойтись.

Но мне не нужны были никакие добавки, потому что моей целью были не мышцы, а нечто другое. Может я всё это делал, потому что другого не умел. Может, это всё самонаказание. А может и способ, помогающий отвлечься.

Поэтому я дома только и лежал. Тело ныло, протестуя против лишних нагрузок. А внутри своей головы я лежал на дне ямы.

Я не читал газеты, но они всё чаще стали привлекать моё внимание. Свежие печати лежали тут и там на газетных лавках. Я проходил мимо них когда шёл в спортзал и оттуда. Шерлок. Он постоянно там появлялся, всячески выделяясь на фоне остального. Ну, хоть у кого-то всё хорошо. Хоть кому-то весело.

Меня слегка взбудоражила новость о том, что мой дядя наконец-то заявил о себе всему миру по полной программе. Как оказалось, он взломал одновременно Тауэр, банк Англии и Пентонвильскую тюрьму. Я на несколько дней ушёл в размышление о связи этих трёх объектов. Сокровищница, банк и тюрьма. Что у них общего? Три самых охраняемых места в Лондоне (не считая резиденции Королевы, конечно). Это всё была явная показуха для Шерлока. Этот факт меня на секунду вернул к реальности, потому что сильно разозлил. Я намеривался уже пойти к Шерлоку или заявиться прямо в суд к дяде, как в старые добрые. Но меня остановило ощущение, что это не моя история. Это их игра. Пускай меня очень обижает и бесит, что играют не со мной.

Я просто пялился на экран телевизора, где ведущий рассказывал о продвижениях в суде над Мориарти. Я мог бы словить дежавю. Ведь ровно год назад происходило тоже самое. Но на этот раз Джим не скажет мне «привет».

Как я и ожидал, Джим вышел на свободу.

Дальше всё будто затихло. И я затих.

Мориарти исчез, утёк из рук полиции. А в газетах появился какой-то бред про Шерлока. Мне хватило одного взгляда на первый абзац, чтобы понять, что всё это сфабрикованная чушь. Кто-то явно захотел всех запутать. Мой дядя — актёр? Нанятый Шерлоком? Боже, что у них там творится?

Я образно затаил дыхание, ожидая развития событий.

Середина первого месяца лета. Мне нечего сказать. В своей обыденной манере я лежал на диване и пялился в потолок, представляя, что пролежу тут несколько лет.

Но моё замороженное состояние потревожил звонок в дверь. Я тут же сел, уставившись в сторону выхода. Первая мысль — Джим? Вторая — Майкрофт?