Молодой Маркс

В ходе работы над Крейцнахскими тетрадями Маркс пришел также к более глубокому и конкретному пониманию процесса отчуждения государства от гражданского общества. «Историческое развитие, – пишет он, – привело к превращению политических сословий в социальные сословия… Самый процесс превращения политических сословий в гражданские происходил в абсолютной монархии» (1, с. 310).

Как видим, изменился самый стиль Маркса. На смену преимущественно логической контраргументации приходят характеристики реальных исторических процессов. Теоретическое долженствование уступает место фактической достоверности. В результате даже те самые термины, которые у Гегеля, Фейербаха, а нередко и у Маркса были не вполне определенными, допускающими различное толкование, теперь связываются с вполне определенными историческими явлениями и тем самым приобретают большую точность.

Точность стиля обусловлена точностью содержания. Лапидарно характеризует Маркс существо указанного исторического процесса: выступив под флагом идеи единства государства, бюрократия ограничила политические функции сословий; но некоторое время эти их функции продолжали существовать наряду с функциями бюрократии. Когда же они целиком были присвоены ею? Логика не могла помочь Марксу ответить на этот вопрос. Ответ он получил из истории: «Лишь французская революция завершила процесс превращения политических сословий в социальные, или сделала сословные различия гражданского общества исключительно социальными различиями, различиями частной жизни, лишенными политического значения. Этим был завершен процесс отделения политической жизни от гражданского общества» (1, с. 310 – 311).

Такой вывод можно назвать программным, ибо французская революция была тем событием всемирно-исторического значения, от которого на протяжении более 100 лет, вплоть до Великой Октябрьской революции, вели счет времени революционеры всех стран. Как ныне объективная оценка исторического места Октябрьской революции, так и тогда объективная оценка французской революции была показателем зрелости самого революционера. И Маркс с честью выдержал экзамен.

Поскольку еще не было выработано учение об общественно-экономических формациях, нельзя было точно определить само содержание французской революции как узлового пункта при переходе от одной формации к другой. И все же Маркс сумел наметить ее место в поступательном движении истории:

а) он видит сделанный ею большой шаг вперед в том, что она похоронила привилегии сословий и провозгласила все политические права человека неотъемлемым достоянием каждого индивида. Отныне «отдельные члены народа равны в небесах их политического мира…» (1, с. 310);

б) но этим она сделала лишь первый, и не самый значительный, из предстоявших тогда человечеству шагов. Люди остались «не равны в земном существовании, в их социальной жизни» (1, с. 310). Социальное равенство станет результатом новой революции – непременно революции, ибо, как уже понял Маркс, для установления действительно нового строя всегда недостаточно было постепенного перехода и требовалась настоящая революция (см. 1, с. 283).

Коммунистическая направленность взглядов Маркса выступает здесь весьма отчетливо, хотя само слово «коммунизм» еще не произнесено.

Раздвоенный человек

Итак, в результате французской революции установился общественный строй, насквозь пронизанный противоречием между частной собственностью как принципом действительной жизни и всеобщей сущностью человека, существующей лишь в небесах политической его жизни. Вследствие такого раздвоения общества действительный человек оказывается вынужденным подвергнуть и самого себя существенному раздвоению: «Как действительный гражданин он находит себя в двойной организации: в бюрократической, – она представляет собой внешнее формальное определение потустороннего государства, правительственной власти, не затрагивающей гражданина и его самостоятельной действительности, – и в социальной, в организации гражданского общества. Но в последней он, в качестве частного лица, стоит вне государства; эта организация не касается политического государства как такового. Первая организация есть государственная организация, материю которой всегда составляет гражданин. Вторая организация есть гражданская организация, для которой государство не является материей» (1, с. 307).

Таким образом, уже в «Рукописи 1843 года» (еще до «Экономическо-философских рукописей») свой взгляд на современное общество как на общество отчужденное Маркс развил до вывода о раздвоенности, или, как он скажет впоследствии, «разорванности», человека этого общества.

Люди, стоящие вне господствующих форм