Молодые и злые (СИ)

Сегодня она очень обидела его. Обидела специально, словно нарочно подпустив накануне максимально близко, чтобы потом побольнее ударить. Возможно, это был единственный способ раскрыть ему глаза, снять с них эту пелену влюбленности, окрашивающую ее в чистые светлые краски получше любых колес, помочь ему преодолеть свое увлечение с минимальными потерями. Возможно, она все сделала правильно. Скорее всего. Но тогда почему так пусто и противно теперь было на душе?

Погруженная в свои мысли, Громова не заметила, как начался матч. Она очнулась, только когда уругвайцы забили первый гол, и трибуны «Самара Арены» разочарованно загудели.

Кира бросила быстрый взгляд на компьютеры специалистов, которые обрабатывали сотни фотографий, поступающих со всех камер стадиона, и подошла к окну, возле которого стоял Вадим.

- Жора, болельщиков обработай, там хорошие кадры, – кинула она через плечо и задумчиво протянула, глядя на поле. – Вадь, а эти уругвайцы, они чего, хорошо играют?

Климов посмотрел на нее так, будто она спросила, правда ли, что Земля круглая.

- Вообще-то они двукратные чемпионы мира, – укоризненно проговорил парень, снова возвращая взгляд на поле.

- Думаешь вдуют? – спросила она.

- Не знаю, – пожал плечами Вадик. – Но с ними будет явно сложнее, чем с Египтом или Саудовской Аравией.

- Ну, с другой стороны, это ведь не могло продолжаться вечно, – философски протянула Кира, наблюдая за тем, как атлетичные и быстрые уругвайские футболисты рвут оборону российской сборной, заставляя отечественных звезд суетиться и ошибаться.

Когда буквально через десять минут Акинфеев уже доставал из ворот второй мяч, попавший в сетку рикошетом от Черышева, и по стадиону объявили автогол, Кира отвернулась от окна.

- Громова, а ты не могла с ним после игры поцапаться, а? Ну так, чисто в интересах престижа страны? – ехидно хмыкнул Климов, наблюдая сквозь окно за совершенно повесившим нос Денисом.

- Меня вот только не приплетай! – огрызнулась девушка. – Черри – молодец, в каждом матче забивает. Точность хорошая, направление только страдает. Оля, запиши это, сделаем мем про него!

Склонившись над компьютером Жоры и наблюдая за его работой, Кира нервно постукивала кончиками длинных пальцев по столу и ждала дальнейшего развития событий. От того, как будет развиваться игра, зависела вся стратегия сегодняшней пиар-кампании. Пока они могли работать только с сейвами Акинфеева и эмоциями болельщиков, благо качественного материала и на то, и на другое было в избытке.

После удаления Смольникова и замены Черышева Кира поняла, что ждать больше не имеет смысла, и вряд ли что-то кардинально поменяется. Оставшись в меньшинстве, сборная вынуждена будет уйти в оборону, которая явно не была ее сильной стороной, а значит, шансы на сравнение счета стремились к нулю. Даже на ее дилетантский взгляд все было очевидно, особенно то, что к моменту полного фиаско кампания должна быть готова.

Громовой тяжело было даже думать о том, насколько подавленными сейчас чувствуют себя Игорь и Денис, которые не только не смогли помочь своей команде, но и отчасти усугубили ее положение. Отгоняя грустные мысли и никому не нужное сочувствие, Кира приступила к выполнению работы, в которой ей не было равных. Это был ее момент, именно то, ради чего ее и пригласили на чемпионат мира.

Громова терпеть не могла топорные методы, которые были в почете у государственных политтехнологов, гнущих свою линию независимо от обстоятельств, будто народ – это стадо блеющих баранов, не имеющих ни глаз, ни ушей, ни зачатков интеллекта. Она, конечно, не обольщалась насчет разумного начала толпы, но и действовать предпочитала более тонко. Ее метод заключался в том, чтобы дать людям то, что они хотят, сыграть на уже имеющихся у них чувствах, лишь слегка подкорректировав их в нужном направлении. Кира не пыталась убедить людей в том, что черное – это белое, хотя и это было возможно при определенном бюджете. Намного эффективнее, с ее точки зрения, было маленькими штрихами, полутонами, игрой света и тени подкрасить реальность, не насаждая, а любовно выращивая в сердцах людей нужную ей эмоцию.

Сейчас, когда народная любовь, набравшая обороты после двух победных матчей, неминуемо должна была сменить полюс и накрыть сборную волной критики и стёба, она сделает это первой, задавая общественному осуждению правильную тональность и умело превращая любой негатив в дружеский троллинг. Главное – успеть первой.

- Ладно, ребята, – хлопнув в ладоши и убрав волосы в высокий хвост, громко сказала девушка. – Переходим к плану «Они вернулись». За дело, времени в обрез!