Молодые и злые (СИ)

В ее голове уже вовсю шла нарезка кадров для ролика, который они смонтируют об этой тренировке и от которого будет щемить сердце в приступе патриотической гордости у каждого самого далекого от футбола россиянина. Ребята явно были на кураже! Впервые за долгие годы, на них не висело тяжким грузом извечное клеймо неудачников и обленившихся миллионеров, способных приносить только позор и разочарование. Вся страна теперь повернулась к ним лицом, смогла разглядеть и почувствовать страсть в глазах Дзюбы, солнечный свет в улыбке Черышева, силу в непроницаемом взгляде Акинфеева и главное – уверенность в каждом слове их тренера, который стал уже настоящим народным героем. Конечно, для каждого из них велась отдельная пиар-кампания, и специалисты, формирующие их образы в СМИ, получали гонорары не за свои сверкающие белизной виниры, но Кира не могла не признать, что и сам «материал» был отменного качества. Они все были разные, но каждый со своей изюминкой, неповторимой особенностью, которую нужно было только правильно подчеркнуть и подать в выгодном свете, их желание играть за свою страну не нужно было дорисовывать, оно и так бросалось в глаза с первого взгляда. Ну, а лучшего персонального бренда, чем у Черчесова, Громова и вовсе не могла припомнить за всю свою карьеру.

 — О чем мечтаешь? — вырвал ее из размышлений мягкий голос Дениса.

— Черри, блин! — нахмурилась Кира, наблюдая за тем, как футболист присаживается рядом. — Я же просила не подходить во время тренировки! Хочешь, чтобы завтра нашими фотками весь интернет был забит?

— Хочу, — рассмеялся Черышев и достал бутсы из спортивной сумки, стоявшей под сиденьем. — Я, на самом деле, просто бутсы поменять пришел.

— Ага, конечно! — скривилась Кира, потягивая через трубочку свой напиток и искоса поглядывая на мужчину. — И сумку свою ты тут совершенно случайно оставил!

— Ну, вообще-то, ты сама сюда села, — продолжал улыбаться Денис, затягивая шнурки на обуви. — Мы же раньше сюда приехали.

— Все равно ты это подстроил! — фыркнула Громова, снова обращая взгляд на поле и стараясь выглядеть максимально по-деловому под прицелом нескольких камер, уже заприметивших их беседу.

— Угостишь? — спросил мужчина, вставая и протягивая руку к ее стаканчику.

— Нет, тебе такое нельзя, — резко ответила Кира, отодвигая напиток от него подальше.

— Кир, — медленно проговорил Черышев, растягивая ее имя и вглядываясь в лицо девушки, — что у тебя в стакане?

— Спонсорский коктейль, — улыбнулась она, демонстративно делая глоток. — Только для пиар-службы.

— Ты неисправима, — покачал головой Денис, наклоняясь к ней совсем низко и ласково касаясь кончиками пальцев ее щеки.

— Ты тоже, — с фальшивой улыбкой прошептала Громова, понимая, что если сейчас начнет дергаться и отталкивать его, то на снимках это будет выглядеть еще нелепее.

Блеснув игривым огоньком в глазах, Черышев коснулся ее губ невесомым, но вполне фотогеничным поцелуем и, облизнувшись, задумчиво протянул:

— «Бакарди»? Не знал, что они спонсируют чемпионат!

— Иди уже, гурман, — рассмеялась Кира и легонько толкнула его в бедро, заранее прикинув, насколько милым этот жест будет смотреться в кадре.

Несмотря на изнурительную тренировку и следующий за ней продолжительный, и не менее изматывающий, сеанс общения с журналистами и болельщиками, команда вернулась в гостиницу в приподнятом расположении духа. Смех и шутки не утихали всю дорогу, а когда ребята оказались на территории отеля, защищенной от посторонних глаз, то окончательно расслабились, вовсю подтрунивая друг над другом и веселясь, словно подростки. Черчесов улыбался в усы и смотрел на забавы своих подопечных сквозь пальцы, позволяя им снять моральное напряжение от предстоящей игры таким нелепым для взрослых мужчин детским способом.

Кире тоже передалось это игривое настроение и, догнав Вадима почти у самого входа в здание гостиницы, она приложилась к его стаканчику «Кока-Кола» и принялась пытать друга на предмет местонахождения его неиссякаемого источника рома.

— Где ты его прячешь? — со смехом хлопая его по карманам элегантных шорт, недоумевала девушка.

— Громова, прекрати меня ощупывать! — отбрыкивался от нее парень. — Ты меня компрометируешь!

— Думаешь, Паша будет ревновать? — кокетливо спросила Кира, откидывая назад волосы.

— К тебе? Он пока еще в своем уме! — надменно хмыкнул Климов.

— Тогда признавайся, где ты прячешь зелье! — воскликнула она, снова накидываясь на него и театрально хватая сзади за шею.

— У Жоры в рюкзаке, — не менее сценически просипел Вадим, изображая капитуляцию, и добавил, как только девушка отпустила его и завертела головой по сторонам в поисках передвижного бара. — Только не надирайся, пожалуйста, нам еще раскадровку делать сегодня.

— Я тебя умоляю, — закатила глаза Громова. — Когда такое было?