Молодые и злые (СИ)

Кира была даже рада, что рабочий график не позволил им встретиться в течение дня. У нее не было ни сил, ни желания слушать его оправдания или оправдываться самой, пытаясь спасти то, что в спасении не нуждалось. Сейчас уже не имело смысла объяснять, что она не предавала его сегодня ночью, что сама мысль о близости с другим мужчиной казалась ей абсурдной и нелепой. Она знала, что заслужила выводы, которые он сделал, и не чувствовала себя вправе опровергать их. Наоборот, теперь ей виделось, что так им обоим будет проще перешагнуть эту историю без лишней драмы и скорее вернуться к своей обычной жизни.

«Так будет лучше для всех», — привычно думала Громова, в который раз за день проверяя, не выпал ли из кармана брюк серебряный кулон в форме буквы «М».

Климов прекрасно знал, что означает эта грустная улыбка обреченности, периодически украшавшая ее губы в течение дня, и опущенные вниз заостренные уголки глаз, и при каждом взгляде на подругу надувался еще сильнее, несмотря на все ее несмелые попытки растопить лед.

— Вадя! — тихо позвала она, разглядывая его затылок, когда он в очередной раз склонился над главным монитором, всматриваясь в растущий график показателей активности пользователей сети. — Вадюша, я за кофе пойду. Тебе принести?

Вместо ответа он только качнул головой, заставив всколыхнуться идеально гладкую волну светлых волос, и продолжил напряженно изучать график, данные которого должен был уже выучить наизусть.

— Вадь… — протянула Кира, не двигаясь с места и не сводя с друга взгляд.

— Знаешь что, Громова? — вдруг резко выпалил Климов, оборачиваясь на подругу и пылая щеками.

— Что? — с легким испугом отозвалась девушка.

— Ты вообще уже! — возмущенно воскликнул парень и снова отвернулся к монитору.

Некоторые из копирайтеров, постепенно заполняющих комнату и рассаживающихся за свои компьютеры, на долю секунды обернулись на шум, но тут же вернулись к своим делам, в силу определенной профессиональной деформации не питая большого интереса к чужим трагедиям и имея стойкий иммунитет к любым внешним раздражителям.

— Ну, может быть… — задумчиво проговорила Кира, вытягивая вперед затянутые в узкие черные брюки ноги и внимательно разглядывая их.

— Может быть? — неожиданно взорвался Климов, цепляясь за ничего не значащую фразу и разворачиваясь к ней всем корпусом. — Да ты кем себя возомнила?

— В смысле «кем»? — непонимающе переспросила Громова.

— Ты, может быть, герцогиня Кембриджская или сама, мать ее, Иванка Трамп? — уже почти кричал Вадик, с каждым словом повышая голос. — Ты какого хрена ведешь себя, как долбанная королева?

— Я не веду себя так… — пробубнила Кира, опуская взгляд.

— Ты ведешь себя еще хуже! — завизжал Климов, вскакивая с места и лихорадочно тыкая пальцем куда-то в сторону двери. — Этот парень — лучшее, что могло случиться с тобой в жизни! И любая нормальная баба на твоем месте сосала бы ему без остановки, пока колени себе не стерла, а ты нос свой напудренный воротишь! Он молодой, красивый, богатый, добрый, втрескался в тебя, дуру обнюханную, все твои выкрутасы прощает! Никто бы столько не стерпел, сколько он! Что тебе еще нужно?

— Мне вообще ничего не нужно, — тихо произнесла Громова, настороженно переводя взгляд в том направлении, куда он так настоятельно указывал.

— С хера ли? — театрально всплеснул руками парень. — Ночью, когда ты к нему в постель залезла, тебе тоже ничего не нужно было?

Кира молча опустила глаза и, подтянув колени к груди, обняла их руками. Тот факт, что она сама пришла вчера к Черышеву, сама предложила себя, забыв о гордости и самолюбии, полностью разрушал всю ее линию защиты, оставляя безоружной и уязвимой перед беспощадным обвинителем. Он был прав — ей было нужно, очень нужно! Но вот насколько это действительно было необходимо самому Денису?

Вадим подошел к ней ближе и, опираясь руками о стол, внимательно посмотрел на ее макушку.

 — Сколько у тебя сегодня было оргазмов? — сурово, словно учитель у пойманного на невыученном уроке двоечника, спросил он.

— Вадя, не надо… — вжимая голову в плечи, пробубнила Кира и уткнулась лицом себе в коленки.

— Сколько? — строго повторил свой вопрос Климов.

— Ну, шесть или семь, я точно не помню… — пространно проговорила девушка себе в коленки.

— А вот теперь давай попросим Олечку выйти на улицу и спросить у ста женщин, когда у них вообще последний раз был оргазм! — делая шаг назад и снова указывая на дверь, торжествующе воскликнул Вадим.

— Ой, только не Олечку! У нее от таких вопросов эпилептический припадок может случиться, — сквозь улыбку деланно запротестовала Громова, поднимая голову.

— Ей бы тоже, кстати, парочка не помешала, — усмехнулся Вадим. — Может она бы как-то оживилась немного.

— Я предлагала ее Головину, но он пока робеет, — хихикнула девушка, расслабляясь от наметившегося в разговоре потепления.

— Кстати, о Головине! — снова взорвался Климов, упирая руки в бока и сверля подругу испытующим взглядом. — Правду Денису сказать у тебя язык бы отсох?