Молодые и злые (СИ)

Громова снова повернулась к скамейке и посмотрела на Дениса. Как никогда прежде ей захотелось обнять его и прижать к себе, защитить от всего, что так сильно ранило его, просто сказать, что все будет хорошо. Сегодня ночью он казался ей таким уверенным и сильным, таким бескомпромиссным и властным, а теперь выглядел настолько уязвимым и потерянным, что у Киры не укладывалось в голове, как один человек может сочетать в себе столько разноплановых качеств и ипостасей, быть таким разным и при этом оставаться целостным и узнаваемым. Но именно эта его разноплановость, сочетание с виду абсолютно полярных личностей в одном человеке и манили ее с такой силой, что ноги сами шли к нему по яркому зеленому газону.

Пройдя треть поля, Громова внезапно остановилась и встряхнула головой. А кто вообще сказал, что он ее ждет? Мысль о том, что сейчас рядом с ним должна быть вовсе не она, а совершенно другая девушка, та, что по-настоящему любит его, верит в него, искренне и всем сердцем переживает за него, больно резанула сердце. Что она сможет сказать ему в утешение? «Не переживай, я все равно сделаю тебя звездой?»

— Нет, не могу, нет, — вслух проговорила она и, резко развернувшись, рванула обратно к подтрибунным помещениям, глотая на ходу его слезы.

Кира в сопровождении Жоры и еще двух ребят из своей команды вернулась в отель уже глубокой ночью. Она чувствовала себя уставшей и морально измотанной, отчетливо ощущая, сколько сил на самом деле было вложено в этот проект, ставший самым крупным в ее карьере. Это был тот случай, когда хорошая подготовительная работа давала свои плоды, продолжая уже без дополнительных усилий гнать вперед их пиар-машину, заставляя страну рыдать и петь оды проигравшей команде, причисляя ее лидеров к лику святых. Государственный заказ был выполнен, цели достигнуты, а показатели зашкаливали, и ноющая спина пиар-директора сборной была не слишком высокой платой за этот успех.

Зайдя в холл отеля, Громова не без удивления обнаружила, что еще никто не спит и вся сборная почти в полном составе, а также присоединившиеся к ним жены и подруги, расселась по диванам и креслам, вполголоса обсуждая прошедший матч, делясь впечатлениями и подбадривая друг друга. За время чемпионата они стали настоящей семьей, пройдя вместе и через ликование победы, и через горечь поражения, страхи и сомнения, сложный путь от недоверия до любви своей страны. Мужчины разных возрастов и характеров, из разных городов и клубов, соперники в обычной жизни, сейчас они стали единым целым, и это последнее поражение объединило их сильнее, чем все прошлые триумфы. Никто не хотел расходиться, каждый стремился еще немного побыть со своими товарищами, напитаться энергией друг друга, понимая, что совсем скоро этот футбольный праздник закончится, навсегда оставаясь лишь воспоминанием.

Девушка подошла ближе, вглядываясь в лица футболистов, и улыбнулась. Они выглядели уставшими, подавленными, разочарованными, но при этом счастливыми. За последние недели Кира сделала такое количество эмоционально взвинченных постов и мемов, что казалось, должна была уже пресытиться слезами и улыбками, но даже у нее защемило сердце от этого ощущения светлой грусти, которое здесь царило. Эти люди, сидящие сейчас на диванах и несмело улыбавшиеся друг другу, только что сотворили историю. И это останется с ними навсегда.

Артём, сидевший в самом центре и с упоением что-то объясняющий Кристине, встал и, сделав пару шагов ей навстречу, остановился. Несколько часов назад Громова хладнокровно тиражировала кадры с его послематчевого интервью, мастерски используя его слезы для накаливания драматизма, но сейчас, когда увидела его покрасневшие глаза вживую, сама чуть не расплакалась.

Девушка кинулась к другу, обнимая его и крепко прижимая к себе.

— Ты — герой, Тёмка, народный герой! — шептала она ему в грудь, чувствуя, как его сильные руки сжимают ее плечи. — Я так горжусь тобой.

— Я не верю, что все это закончилось, — со слезами в голосе, прошептал он ей в макушку.

— Ничего не закончилось, сердце мое! — воскликнула Кира, поднимая на него голову и вглядываясь в печальные голубые глаза. — Все начинается только, и для тебя, и для сборной! Ты посмотри, что со страной творится!

— Это ты все сделала, — усмехнулся Дзюба, касаясь пальцем кончика ее носа.

— Нет, это ты, — покачала головой Громова. — Вы все!

Артём шумно сглотнул, глядя на нее сверху немигающим взглядом, и медленно провел пальцем по ее скуле, опускаясь вниз к подбородку, слегка задевая нижнюю губу. Кира резко выдохнула и опустила глаза, разрывая зрительный контакт и смахивая эту тягучую пелену, в которую они оба погружались незаметно для себя самих.

— Тём, держи себя в руках, — прошептала она, слегка отстраняясь и нервно перекладывая волосы на другую сторону. — Все будет хорошо.

Дзюба вздохнул и, потерев лицо ладонями, встряхнул головой, возвращая себя к реальности, в которой они были не одни в этой вселенной. Запустив пальцы в волосы и неуклюже почесав виски, он смущенно и будто через силу проговорил:

— Там еще один герой расклеился немного…