Молодые и злые (СИ)

Денис посмотрел на нее и хотел еще что-то сказать о том, что сам факт ожидания какого-то прогресса в этом вопросе кажется ему абсурдным, что он не собирается просить благословления у человека, у которого нет для этого ровным счетом никаких полномочий, но промолчал. Его до невозможности злила эта манера Дзюбы выставлять напоказ свою значимость в ее жизни, козырять осведомленностью о ее привычках, вкусах, предпочтениях, неотступно следить за ней и комментировать каждое движение, и то, с какой легкостью и игривой непосредственностью Кира сама к этому относилась, только подливало масло в огонь. Но он понимал, что это время, которое она просила для Артёма, было нужно и ей самой — она сама не готова была разрывать связывающие их ниточки, увеличивать дистанцию между ними, отказываться от своего особого положения в сердце зенитовца. Это было странно, непостижимо, неестественно и, накладываясь на упорное нежелание девушки обсуждать их отъезд в Испанию, создавало неприятное ощущение неопределенности и недосказанности, которое мутной тенью омрачало светлое и чистое счастье от близости любимого человека. Вчера ночью, когда он заговорил об их будущем, и сейчас снова она уходила от прямого ответа, меняя тему либо отшучиваясь ничего не значащими фразами. Кира не говорила «нет», смотрела так преданно и нежно, отдавалась так горячо и страстно, касалась его так трепетно и ласково, что сомнениям просто не оставалось места между ними. Но где-то в глубине души Денис все-таки чувствовал, что она еще не принадлежит ему полностью, что ему еще понадобится немало мудрости и терпения, чтобы она не ускользнула от него, не повернула назад, не испугалась своих собственных чувств, которые для него парадоксальным образом были более очевидны, чем для нее самой.

— Громик, не боишься, что твой китайский фарфор превратится в керамику? — послышался откуда-то сверху задорный голос Климова, и все присутствующие задрали головы вверх, чтобы увидеть неугомонного пиарщика.

Вадик стоял на набережной, возвышавшейся над пляжем, и, облокотившись о парапет, свесил вниз прикрытую элегантной соломенной шляпой светловолосую голову. Паша, которого уже никто не мог представить в другой компании, стоял рядом, сверкая довольной улыбкой и налитыми бугорками мышц, почти не скрываемых открытой летней майкой.

— Сам ты китайский! — крикнула в ответ Громова и, подняв с шезлонга увесистый тюбик с солнцезащитным кремом, показала его другу. — СПФ пятьдесят! Корейский, между прочим!

— А чем корейский от остальных отличается? — неожиданно проявил интерес к вопросам защиты от солнца один из Миранчуков, оглядывая свое намазанное маслом для загара бронзовое тело.

— В Корее делают самые лучшие солнцезащитные средства! — гордо ответил Вадим, будто речь шла о его родине.

— И самых лучших девушек, — подхватил тему Черышев и, ласково проведя руками по горячим плечам Киры, добавил. — Тебе и правда лучше прикрыться чем-нибудь, чтобы не обгореть. А то ты такая беленькая у меня… Надень мою футболку.

— А других вариантов нет? — с недоверием рассматривая ярко-зеленую майку, которую ей протягивал Денис, пробубнила девушка. — Она ведь зеленая…

— Ты так говоришь, будто она отравлена, — рассмеялся Денис и встряхнул перед ней футболкой. — Не капризничай, надевай.

— Я лучше Тёмкину надену! Она белая! — встрепенулась Громова, радуясь тому, что нашла компромиссное решение и повернулась к уже о чем-то увлеченно спорившему с Вадимом зенитовцу.

— Нет, Кирюша, так не пойдет, — останавливая ее за талию и не давая сдвинуться с места, спокойно проговорил Черышев и вполголоса добавил, нежно касаясь ладонью ее щеки. — Давай уже потихоньку эти ваши узелочки развязывать, хорошо? По чуть-чуть хотя бы.

Кира надулась и опустила голову. Он был прав, впрочем, как и почти всегда, и это немного раздражало. Ей было трудно избавляться от старых привычек, но и не признать необходимости менять их на новые она не могла.

— Надо будет купить тебе белых футболок, — проворчала она, нехотя натягивая на себя зеленый хлопок. — Пока меня в этом виде никто в Инстаграм не запостил! А потом все будут говорить, что девушка Дениса Черышева похожа на лягушку!

— Главное, чтобы девушка Дениса Черышева нравилась самому Денису Черышеву, — многозначительно произнес футболист, с улыбкой поправляя на ней футболку и смыкая руки в кольцо за ее спиной.

— А она нравится? — игриво стреляя глазами и неожиданно розовея щеками, вдруг спросила Кира.

— Он от нее голову потерял, — прошептал Денис, ловя ее губы и погружая их в нежное тепло поцелуя.

— Снимите номер! — взревел Дзюба, от внимательного взгляда которого не укрывалось ни одно их движение.

— Может, и правда пойдем в отель? — сквозь смех произнес Черышев, скользя носом по скуле девушки и красноречиво сжимая ее бедра.

— Пойдем, — томно промурлыкала Громова, поднимая на него масляный взгляд.

Черышев шумно выдохнул, и быстрыми движениями покидав в сумку их вещи, взял Киру за руку.

— Дзю, спасибо за идею! — кинул он позеленевшему от злости ярче той футболки Артёму, уводя девушку с пляжа.