Молох войны

Когда мы по небольшому мосту пересекали речушку Здвиж то по Бородянке ударили «Грады». Моя голова как раз была повернута в сторону многоэтажек. Первые снаряды легли точно в здания многоквартирных домов.

Бах! Бах! Бах!

Тяжелые 122мм реактивные снаряды-«карандаши», попадая в цель взрываются мощно и басовито. В каждом снаряде — шесть с половиной килограмм тротила. Осколочно-фугасные снаряды разносят вокруг себя ливень осколков, которые поражают и сносят всё на своем пути.

— Поручик! — крикнул я в салон «Ракушки». — Фиксируй на камеру!

Реактивные снаряды ложатся не особо кучно, разлет приличный, это говорит о том, что стреляют с дальней дистанции.

При пусках на дальность в двадцать километров половина попаданий укладывалась в пределах удаления двести — триста метров относительно центра группирования разрывов. Максимальная скорость реактивного снаряда составляла около 690 м/с. Залп одной боевой машины обеспечивал площади поражения живой силы около 1000 м², а небронированной техники — 840 м².

Ракеты летят с юго-запада, хоть расстояние между нами и домами Бородянки уже больше двух километров, а небо затянуто серой хмарью все равно удаётся разглядеть длинные силуэты ракет и вспышки реактивного выхлопа. На юго-западе, западе и юге российских войск нет. Российские войска заходили на киевском направлении с севера — из Белоруссии. Наша группировка сосредоточилась на северном и восточном направлении по отношению к Бородянке, соответственно этот удар из РСЗО могли нанести только ВСУ.

Бах! Бах! Бах!

«Грады» всё бьют и бьют! Дома сотрясаются от прямых попаданий. В какой-то момент, после десятого или двенадцатого взрыва, один из домов по улице Строителей содрогнулся от мощного взрыва. Похоже, что реактивный украинский снаряд угодил в склад БК, который защитники Бородянки устроили в помещение первого этажа среднего подъезда. Трехподъездная девятиэтажка раскололась на две части — средний подъезд исчез в облаке мощного взрыва.

— Твою мать! — ошарашенно протянул я. — Какого хрена?!

— Едрить-колотить! — раздался рядом голос Баранова. — Это что ж такое эти твари делают? По своим же садят. Трындец!

— Снимаешь?

— Да.

В Бородянку угодил целый пакет «Градов» — сорок снарядов. «Карандаши» ложились вдоль улицы Строителей, попадая по домам, идущим вдоль неё, близлежащим пустырям и жилым объектам. «Корова» — бензовоз, брошенный Измайловым в Бородянке, взорвался и сейчас его обломки горели жарким, высоким костром. Собственно говоря, два подбитых топливозаправщика — вот и весь урон, который удалось нанести противнику нам. Мы же в свою очередь гарантированно выбили не меньше сотни солдат противника, а сколько при этом было ранено, только одному Богу войны известно.

Зачем укропы нанесли удар из «Града» по жилой застройки в Бородянке мне не понятно, хотя есть пару мыслей.

Первая — они думали, что мы пойдем вслед за колонной и таким образом пытались подбить три российских БМД. Мысль, конечно, для меня дикая. Разменять три БМД на жителей нескольких домов, которые теперь погребены под завалами — это сущее безумие.

Вторая мысль была еще более жесткая и дикая. Противник понял, что мы уйдем в другую сторону и решил нанести удар по своим же гражданам, чтобы потом свалить вину на разгром Бородянки на российских военных. Когда мы прикрывали прорыв колонны, то стреляли только по верхним этажам и крышам домов, это не приводило к обрушению конструкций. А пожары были локализованы на крыше, и могли сами потухнуть, так как пошел сильный снег. В итоге, жертв среди мирного населения после прорыва нашей колонны было бы не так много, как в случае с обстрелом «Градами». В общем, для меня и моих боевых товарищей так и осталось загадкой зачем украинские артиллеристы нанесли удар из «Градов» по Бородянке, когда колонна грузовиков уже проскочила городок, а наши три БМД в него не пошли, а выскочили из западни другим путем.

К Буче наши бронемашины подошли через два часа, хоть расстояние между Бородянкой и Бучей было плевое — чуть больше двадцати километров, но в пути мы два раза задерживались. Первый — потому что наскочили на украинскую колонну, состоящую из трех «КрАЗов», тащивших за собой гаубицы Д-20, пришлось их с наскока раздолбать огнем из пушек БМДешек, поразив все три вражеские машины, а во второй раз задержались по причине, что все-таки одна из БМД разулась и пришлось цеплять «гуслю» на место.

Измайлов, прибывший в Бучу первым и узнавший от местного командования об обстреле Бородянки решил, что все три наши БМДешки попали под обстрел и мы погибли. Надо отдать должное капитану, он тут же начал носиться с требованием, чтобы его отпустили на двух его БТРах назад, в надежде, что нас еще можно спасти. Но Измайлову строго настрого запретили этого не делать, капитан даже разорался матом на какого-то полковника, пригрозив самовольным оставлением расположения российских войск. В итоге Измайлова скрутили, укололи успокоительным и убрали от греха подальше прочь с глаз.