Молот ведьм

– Искренне советую ставить на Руфуса, – он понизил голос. – У этого человека копыто вместо кулака.

В пиршественном зале уже подготовили арену, на которой должны были выступать бойцы. Большую, шагов в пятнадцать шириной, а это значило, что бойцы смогут проявить несколько больше умений и мастерства, чем если бы просто принялись охаживать друг друга кулаками до тех пор, пока один из бойцов не упадет.

Бургграф Линде сидел неподалеку от арены в высоком кресле и поглощал жирного каплуна. Заметил мой взгляд и помахал рукою. Я же вежливо поклонился, но не стал подходить. И так вокруг крутилось слишком много народу, а Линде больше внимания посвящал некоей черноволосой красотке в кармазиновом платье, очарование которой едва не затмевало неотразимость Риты.

– Идут! – крикнули рядом.

Отворились двери, и в комнату вошел мощный рыжеволосый и рыжебородый мужчина с татуированным, блестящим от масел телом.

– Аааарггх! – заревел он басом, вскидывая над головой руки. – И где же, о бургграф, тот, кого я нынче убью?

Линде широко усмехнулся и помахал, давая великану знак выйти на арену.

– Руфус, – пояснил Шпрингер с уважением в голосе. – Мощный бугай, а?

И точно. В бойце было где-то семь стоп роста, тело же его казалось узлом мышц. Предплечья толщиной с мою ногу. Но, видите ли, милые мои, ваш нижайший слуга справлялся и не с такими великанами. Ибо в драке двух людей не все зависит от веса, роста или силы, многое – от быстроты и ловкости. Ну и разного рода специальных умений – например, знания, куда бить, чтобы противник потерял сознание, дыхание или – чтобы причинить ему сильнейшую боль. Не говоря уже о том, что во время простой драки нет никакой необходимости соблюдать правила и можно, например, сыпануть противнику в глаза шерскеном. А человек, с которым поступили таким вот образом, думает лишь о том, чтобы тереть, тереть и тереть ужасно горящие глаза. Вот только, если вотрет себе шерскен под веки, последнее, что увидит, будут собственные пальцы.

Руфус встал на арене и напрягся, красуясь своей мускулатурой перед толпящимися вокруг гостями бургграфа. Однако миг спустя вниманием людей завладел человек, который вошел в комнату вторым. Этот тоже был полуобнажен и тоже умащен маслами, но мощью и фигурой не мог сравниться с Руфусом. Были у него черные, коротко подстриженные волосы и отвратительный шрам от правого глаза до левого уголка рта. Правда, не настолько отвратительный, как у моего приятеля Курноса, – но все равно впечатление производил.

– Финнеас. Опасный человек, – покачал головой Шпрингер.

– Опасным был тот, кто так его разукрасил, – сказал я.

Когда второй из бойцов шел к арене, я решил, что исход этого боя не настолько предсказуем, как могло бы показаться. Руфус, конечно, намного сильнее, но у Финнеаса легкая походка и внимательный взгляд. И сразу видно, что он – не любитель. Мускулы не настолько поразительны, как у Руфуса, но я был уверен: оказаться в объятиях этого человека столь же приятно, как и в тисках.

– И что же? Ставите? – спросил Шпрингер.

– Сто на Финнеаса?

– Принимаю с величайшей охотой, – засмеялся Шпрингер. – И, похоже, нынче – мой счастливый день.

Бойцы встали в противоположных углах арены, а человек из дворовых бургграфа начал возвышенное и неимоверно нудное представление. Все для того, чтобы гости успели сделать ставки.

Потом на арену выскочил судья и заявил:

– Нельзя кусаться. Нельзя выдавливать глаза. Кто попросит о милости, тот должен ее получить, но проиграет бой.

– Аааргх! – снова прорычал Руфус, что, вероятно, означало: «О милости просить не стану».

– Начинаем, во имя Господа, – сказал судья и быстро соскочил с арены, поскольку едва успел проговорить он это свое «Господа», как кулак Финнеаса молниеносно ударил и Руфус получил прямо в нос.

Руфус отступил на шаг, потряхивая головой, словно удивлялся, – благодаря чему Финнеас успел еще дважды его достать, сломав при этом нос. Руфус кинулся вперед всем телом и провел удар, после которого голова противника наверняка слетела бы с плеч. Если бы, понятное дело, удар достиг цели. А он не достиг, поскольку Финнеас плавно отскочил и с полуоборота ударил Руфуса ногой под колено. Удар был настолько сильным, что обычный человек тотчас оказался бы со сломанной ногой, но, как видно, Руфус не был обычным человеком.

Собравшиеся в зале гости орали и давали советы обоим противникам, а самые увлеченные даже размахивали руками, изображая удары. Впрочем, сам бой ничем не отличался от обычных. Ну, разве что классом противников. Из общего шума выделялся громкий голос бургграфа, который рычал с покрасневшим лицом: «Сделай его! Сделай!» – но мне было трудно уразуметь, за кого он болеет (и на кого поставил деньги).

Тем временем Финнеас недостаточно быстро уклонился от удара Руфуса, и тот наконец-то попал, превратив нос противника в красное месиво. Что хуже, удар настолько помутил сознание Финнеаса, что тот не сумел уйти от мощного крюка в левое ухо. Отлетел назад, и тогда Руфус с разбега, всем телом, прыгнул и свалил его на землю. Финнеас ударился головой о доски арены – и бой на этом закончился.